НЕОДНОРОДНЫЕ ПРИДАТОЧНЫЕ

Если зажмуриться, когда слышишь речь Нолу Мирош, можно подумать, что с тобой, убогим, общается самая прекрасная принцесса на всём Саракше.

Когда я приходил к бабушке, я первым делом шел в гостиную, где стояла зеленая коробка, доставал оттуда череп и начинал с ним играть.

Если кто-нибудь это увидит, решит, что я сошел с ума.

Он пришел в себя, сбросил наручник с ножки стола, отбросил стул, чтобы заглушить боль, а затем наклонился налево, чтобы сбросить другой наручник.

Когда кто-то из раненых умирал, она отрывала картонный флажок у изножия его кровати, чтобы санитары сразу могли увидеть этот сигнал.

Когда положение на фронте стало серьезнее, она получала сообщения о гибели тех людей, которых знала.

Каждый вечер она выбирала комнату, которая ей приглянулась, вбивала в стену гвозди, вешала гамак и засыпала, покачиваясь над отбросами, водой и грязью на полу, не боясь крыс, которые в последнее время начали появляться здесь.

И порой, когда вдохновение вдруг по ошибке стучалось в дверь о. Поликарпа, как заблудившийся почтальон, в словах его вдруг начинало биться живое чувство и то наивное и трогательное желание правды и справедливости для всех, которым он был исполнен в далекие отроческие годы.

Поначалу квартира, подобно первобытному этапу компьютерной стратегии, в которую играл Витя, была окутана черным туманом неизвестности, и, чтобы мрак хоть немного рассеялся, требовалось отправить на все четыре стороны отряды смельчаков.

Каким представлялся родной город предыдущим поколениям людей, живших в Стамбуле, мы не знаем, потому что они не оставили нам воспоминаний.

Когда мы переехали в Нишанташи, я мог видеть их обоих в кондитерской лавке при отеле, где мама часто покупала торты.

После того как жар у меня и у брата спал, он в качестве лечения посоветовал маме в течение определенного времени ежедневно совершать с нами прогулки по Босфору, чтобы мы могли подышать воздухом.

Каждый раз, когда я смотрю на эти гравюры, сознание того, что мир этот навсегда потерян, наполняет мою душу привычной грустью.

В то время я думал, что фортепиано, стоящие на нижних этажах, нужны именно для того, чтобы расставлять на них фотографии в рамках.

Снег, который за зиму шел всего несколько раз и оставался лежать чуть дольше недели, каждый раз заставал стамбульцев врасплох, словно они впервые в жизни сталкивались с таким явлением.

Женя всегда считала, что совести у спекулянтов не бывает, поэтому, услышав про сберкассу, сразу подумала, что ухажера тетя Маша больше не увидит:

Когда он был школяром, его будила мать, чтобы он шел на занятия, и это было самое мерзкое время, самые скверные пробуждения.

Миша оторвался от холодного окна, к которому последние десять минут блаженно прижимался лбом, и увидел, что, кроме него, в вагоне осталось всего двое.

Шестого марта, когда в институте узнали о двух смертях, ее била истерика, слишком громкая, чтобы выглядеть настоящей.

Почему человек, который прочел, допустим, всего Бальзака, хуже знает жизнь, чем другой человек, проездивший год по сталинградским командировкам и писавший о том, как сельские школы готовятся к учебному году?

Однажды ночью, когда небо ничего не предвещало, Туган-Шона ощутил вдруг странное движение в воздухе, словно невидимые крылья опахнули его лицо.

Когда остался последний небольшой кусок, он в очередной раз выбрался под вечер из палатки, чтобы продолжить путь, и нашел вторую скаковую лошадь мертвой. Рой мух уже облепил застывшие глаза, освоился в мгновенно засохших ноздрях.

Он проводил взглядом «мерседес» и, когда тот скрылся за поворотом на шоссе, вдруг осознал, что слишком гладко прошел разговор, слишком красиво.

Чтобы выстрелить, камеру крепили к казенной части орудия, надежно зафиксировав деревянными или металлическими клиньями, которые упирались в заднюю часть деревянного лафета.

Он почти задушил свой страх и, чтобы растоптать его окончательно, до последней искорки, представил себе, как Мак с боем внезапно врывается в аппаратную Центра…

Когда все было съедено и выпито, прокурорша извинилась и предложила мужчинам доказать, что они способны просуществовать без дамы хотя бы час.

Он полез в боковой ящик стола, где всякий нормальный сотрудник держит справочную кристаллотеку, и извлек оттуда некий громоздкий предмет, название которого я поначалу не вспомнил.

И едва я услышал, что некто в белом вещает от имени Странников, я ощутил запах серы и встрепенулся, как старый боевой конь при звуках трубы.

Неподалеку, на любимом взгорке в сотне метров от старых стен, откуда она была видна как на ладони, он обдумает, как убьет Маничкина.

Клэр гладила рукой одеяло то в одну, то в другую сторону; и печаль ее словно тратилась в этих движениях, которые сначала были бессознательными, потом привлекали ее внимание, и кончалось это тем, что она замечала на своем мизинце плохо срезанную кожу у ногтя и протягивала руку к ночному столику, на котором лежали ножницы.

Потому что, носясь со своим Леонардо, он все же иногда вспоминал, что и я тоже чего-то стою.

Максима он очень полюбил, век благодарен был, что залечил ему Максим старый свищ на голени, и с тех пор уверовал, что, пока Максим тут, ничего плохого с ними случиться не может.

Если миссис Керраклаф решила, что все уладилось, то она ошиблась, так как и назавтра Лесси была у школьных ворот и, верная долгу, ждала Джо.

Чувствуя некоторую неловкость от того, что мой первый визит так затянулся, я подошел к Гэтсби, вокруг которого теснились последние гости.

Если б не данное вам слово не выходить на болота, я бы провел вечер гораздо веселее, потому что Стэплтон прислал мне записку с приглашением.

В расселине, где горела свеча, появилось страшное, изборожденное следами пагубных страстей лицо, в котором не было ничего человеческого.

Помните наставление из странной легенды, которую нам читал доктор Мортимер, и остерегайтесь выходить на торфяные болота ночью, когда злые силы властвуют безраздельно.

Когда наши новые друзья ушли, я тотчас же кинулся за ними вдогонку, надеясь, что вот тут-то мне и попадется их неуловимая тень.

В бессвязной и - я сам это чувствую - в совершенно неподходящей манере я пытался рассказать об удивительных приключениях, которые мне довелось пережить бок о бок с ним, начиная с того случая, который я в своих записках назвал «Этюд в багровых тонах», и вплоть до истории с «Морским договором», когда вмешательство моего друга, безусловно, предотвратило серьезные международные осложнения.

Когда она ушла, Фейт протолкнула тряпки в клетку, чтобы змея могла сделать из них гнездо, и наполнила миску водой из кувшина, стоявшего в изголовье кровати.

Когда рыжему требовалось сходить в туалет, он наотрез отказывался пользоваться лотком, который я для него купил.

Чем лучше я узнавал рыжего, тем яснее понимал, что он привык жить рядом с людьми.

Я представил, как родители говорят ребенку, что «всему есть предел!», закидывают кота на заднее сиденье семейной машины и, вместо того чтобы пристроить его в приют или найти новых хозяев, увозят подальше от дома, чтобы бросить в переулке или где-нибудь на обочине.

Когда послышалось тихое жалобное мяуканье, я сразу понял, кому оно принадлежит.

Раскопки на острове Вейн были лучшим предлогом для твоего отъезда, который я смог найти, и я до сих пор рад, что ты прислушался к моим словам.

Сложнее всего ей было сопротивляться неожиданным возможностям, которые предоставляла ей судьба: небрежно брошенному конверту, откуда выглядывал краешек письма, аккуратный и такой соблазнительный, незапертой двери, чужому разговору, подслушанному, когда дверь беспечно оставили незапертой.

Она знала, кого Говард подразумевал под человеком-жуком, и подозревала, что его вопрос был опасно близок к цели.

В последний день ее болтовня стала постоянным спутником семьи, она изливала свои речи на извозчика в наемном экипаже, который вез их на вокзал, на грузчиков, укладывавших их багаж в лондонский поезд, а потом поезд в Пул, на угрюмого сторожа гостиницы, где они провели ночь, и капитана этого закопченного почтового судна.

Это был один из ее приемов, чтобы подчинять мужчин своей воле, легкое кокетство, вырывавшееся наружу так же непринужденно, будто она открывала веер.

Человек, от лица которого велся рассказ, был убежден сначала, что всадник, упавший вместе с лошадью, был по меньшей мере тяжело ранен.

Отчасти успокоенная тем, что игрушка цела, Ассоль сползла по обрыву и, близко подойдя к незнакомцу, воззрилась на него изучающим взглядом, ожидая, когда он подымет голову.

Ассоль увидела, что деревья впереди свободно раздвинулись, пропустив синий разлив моря, облака и край желтого песчаного обрыва, на который она выбежала, почти падая от усталости.

Воины из соседних племен, желая достойным образом поблагодарить бушменов, которые пригласили их на охоту, объявили, что поделятся с ними солью. Это вызвало взрыв радости, которую сможет понять лишь тот, кому приходилось подолгу обходиться без этой необходимой приправы.

Александр видел, что куагга на каждом шагу спотыкается, и решил, что сможет ее догнать.

Он поднял кнут, который все время судорожно сжимал в руке, и стал так добросовестно обрабатывать шкуру негодяя, что тот, задыхаясь, запросил пощады и милости.

Посреди углубления, дно которого, по-видимому, кто-то ночью топтал, все увидели дыру, в которую вода ушла до последней капли.

Когда пар рассеялся, я при лунном свете разглядел, что здание представляло собой что-то вроде барака, все окна которого были совершенно темны.

После того как я выполнил требуемое, Сиромахин приказал открыть дверь, которую я не сразу заметил.

После того как я заполнил короткую анкету, мне было предложено пройти в дальний угол, где стоял длинный оцинкованный стол, на каких, по моим представлениям, патологоанатомы разделывают покойников.

Когда мы приблизились к крыльцу, на нем появилось еще одно существо, которое тут же кинулось мне на грудь. Это была порядочных размеров овчарка. Я собирался проститься с жизнью, когда почувствовал, что она лижет мне нос.

Когда она отвергла предложение, он разозлился и пообещал, что она еще горько пожалеет о своем решении, потому что о нем скоро узнает весь мир.

Это второе событие заключалось в том, что когда меня только что научили грамоте, я прочел в маленькой детской хрестоматии рассказ о деревенском сироте, которого учительница из милости приняла в школу.

Когда Клэр выздоровела и провела несколько дней уже не в кровати, а в кресле и почувствовала себя вполне хорошо, она потребовала, чтобы я сопровождал ее в кинематограф.

Хотя графика была старомодной, с вычурными заглавными буквами и завитушками, я в первую минуту подумала, что это писал ребенок.

Если послушать маму, каждая выходка Горана, каждый его мизантропический поступок вызваны тем, что он не получил достаточно любви и ласки.

Арья выбралась из подземелья, когда уже стемнело, и обнаружила, что стоит в жерле сточной канавы, извергающейся в реку.

Наконец, когда сумерки уже сгустились на севере, Джон закатил пустые бочонки в клетку и махнул рукой, чтобы люди у ворота помогли ему спуститься вниз.

Командир стражи приказал ходить, чтобы кровь моя не замерзла, но не определил, как быстро я должен это делать.

Когда они прогрохотали по подъемному мосту, Дунк заметил, как низко упал уровень воды во рву.

Когда человек рисует на своей груди мишень, он должен рассчитывать, что рано или поздно кто-нибудь выпустит в него стрелу.

Когда однажды к вечеру в лагерь явились четверо стражников в королевских мундирах, Дунк проникся уверенностью, что они пришли его убить. Слишком слабый и усталый, чтобы хвататься за меч, он сидел спиной к вязу и ждал.

Рыцари останавливались перед павильоном, чтобы склонить копья, воздавая честь лорду Эшфорду, принцу Баэлору и королеве, а затем ехали в северный конец поля, чтобы выбрать себе соперника.

Филька, который не мог видеть ее печальной, принес к костру свой котелок с брусникой, желая порадовать ее тем немногим, что у него было.

Он, привыкший, что сестренка слушает его как оракула, встретил в ней вдруг самостоятельность суждений и неожиданную резкость, которой прежде никогда в ней не замечалось.

Я с радостью вспоминаю, что моя мать выбежала за калитку, когда возчик тронулся в путь, и приказала ему остановиться, чтобы она могла поцеловать меня еще раз.

Он остановил лошадь, чтобы приветствовать мою мать, сказал, что едет в Лоустофт повидаться с друзьями, прибывшими туда на яхте, и весело предложил посадить меня перед собой в седло, если я не прочь проехаться.

Когда он купил дом, ему понравилось, что в саду есть грачи.

Она взяла диск, который ее озадачил, и села на скамью, откуда хорошо видела и меня, и Сеиварден.

Когда я спросил об этом Барта Селдона, он ответил, что есть ученые, которые не согласятся ни с тем, ни с другим определением.

Он опасался, что Говард, защищая честь невестки, вытолкает его взашей, и до смерти боялся, что Майлз Моллисон примчится отомстить.

Садясь в машину перед очередной долгой сменой в больнице, Рут Прайс взглянула на реку Орр, которая серебряной лентой блестела вдалеке, и подумала, как несправедливо, что вскоре её дом и этот вид будут принадлежать кому-то другому.

Проводив детей в школу, она методично ходила по дому, чтобы собрать всё необходимое, но от неожиданного телефонного звонка так вздрогнула, что выронила сумку.

Когда наконец открылась входная дверь, она услышала, как мать разговаривает по мобильному на пенджаби.

Хотя она ужасно боялась маминой реакции, внутри зажёгся маленький лучик надежды от мысли, что Тесса за неё заступится.

Когда Саймон вышел, она попыталась убедить Эндрю, что Саймон волнуется о нём.

Услышав, что мать положила трубку, он стал шумно спускаться по лестнице и столкнулся с Рут, когда та выходила из гостиной.

Затем Эндрю взял у Пупса спички, поджёг заветную бумажку с черновыми записями и удостоверился, что она, сгорев дотла, опустилась чёрными хлопьями на грязный асфальт, где сгинет под ногами прохожих.

Она смотрела, как льётся чёрная струйка, и вдруг с болью поняла, что слишком многое поставила на карту, когда перевернула всю свою жизнь ради мужчины, который сейчас уходил в ночь рядом с другой женщиной.

Повесив трубку, она задумалась, не позвонить ли Мэри, чтобы попросить её сегодня не приходить, но побоялась обидеть и понадеялась, что Мэри сама поймёт, насколько нежелательно её появление.

Когда Викрам и Парминдер поселились в их квартале, Саманта от кого-то услышала, что их женили по сговору.

Она заранее представляла, как обрадуется Ширли, узнав, что их мужья будут вместе заседать в совете.

Говард вздохнул и, заметив, что бокал Саманты пуст, стал тяжело выбираться из кресла, чтобы это исправить.

В кармане его пиджака громко пискнул мобильник, и Гэвин решил, если получится, изобразить, что это срочный вызов.

Даже когда её Говард лежал на операционном столе, у Ширли и в мыслях не было, что он может умереть.

Даже не остановившись в прихожей, чтобы снять пальто и перчатки, она ворвалась в кухню, где завтракали Саймон и двое их сыновей-подростков.

Пока Барри крутил руль, вписываясь в знакомые повороты, все его мысли были о тех недочётах, без которых, конечно же, не обошлась законченная второпях статья, только что отправленная по электронной почте в газету «Ярвил энд дистрикт».

Убедившись, что поиски его напрасны, он направился к выходу вслед за д’Артаньяном, мысленно задавая себе вопрос, откуда молодой гвардеец мог знать, кто была женщина, пользовавшаяся его гостеприимством, и знать лучше его самого, куда эта женщина скрылась.

Когда Бонасье забарабанил в дверь, молодые люди почувствовали, как сердца затрепетали у них в груди.

Господин Бонасье уже отпер дверь своего дома и, видя, что квартира пуста, вернулся к человеку в плаще, которого на минуту оставил одного.

Наше положение сильно изменилось за то время, что я не видел вас, госпожа Бонасье, и я не удивлюсь, если через несколько месяцев оно будет внушать зависть очень многим.

Если бы его в эти минуты казнили, он бы не сделал ни одного движения, чтобы защититься, не испустил бы ни одного вопля, чтобы вымолить пощаду.

Когда первые лучи солнца скользнули сквозь решетку окна, ему показалось, что само солнце приняло траурный оттенок.

Комиссар, который до сих пор склонял голову над своими бумагами, вдруг поднял глаза, желая проверить, кто стоит перед ним.

Если Арамис был у себя, когда пришел Планше, он, без сомнения, поспешил на улицу Могильщиков и, не застав там никого, кроме двух своих товарищей, не мог понять, что все это должно было значить.

Я надеялся встретиться с ним снова, так как мне надо было задать ему тысячи всяких вопросов, но боялся, что он не станет тратить на меня время.

Те, что были посмелее и поумнее, покинули костры, разведенные человеком, около которых теперь шла бойня, и убежали в лес, где их ждала голодная смерть или волчьи зубы.

Молодой человек, излагавший эту странную историю пожилому господину, что вошел в их магазин минут десять назад, потолокся у витрин и вдруг развернул серьезнейшее служебное удостоверение, игнорировать которое было невозможно, на минуту умолк, пожал плечами и взглянул в окно.

Только после того как узнал от Томилина про Аксинью, понял Степан, вынашивая в душе тоску и ненависть, что, несмотря на плохую жизнь с ней, на ту давнишнюю обиду, любил он ее тяжкой, ненавидящей любовью.

Она спрашивала по-русски, не голодны ли мы, и, если до того мы не успевали поужинать, кормила нас на кухне.

Маргарита быстро сунула руку в сумочку, куда перед этим криком спрятала коробочку, и убедилась, что она там.

В этих казармах и были расквартированы те две кентурии, которые пришли вместе с прокуратором на праздники в Ершалаим, а также тайная стража прокуратора, командовал которой этот самый гость.

Потирая висок, в котором от адской утренней боли осталось только тупое, немного ноющее воспоминание, прокуратор все силился понять, в чем причина его душевных мучений.

Как ни мало давала свету Коровьевская лампадка, Маргарита поняла, что она находится в совершенно необъятном зале,

Когда несчастного конферансье увезли, Римский побежал обратно на сцену и увидел, что на ней происходят новые чудеса.

В то время как над головой финдиректора вспыхнула и замигала красная лампочка, возвещая начало антракта, вошел курьер и сообщил, что приехал иностранный артист.

Добродушная фельдшерица Прасковья Федоровна навестила поэта во время грозы, встревожилась, видя, что он плачет, закрыла штору, чтобы молнии не пугали больного, листки подняла с полу и с ними побежала за врачом.

Как ни торопился Варенуха, неодолимое желание потянуло его забежать на секунду в летнюю уборную, чтобы на ходу проверить, одел ли монтер в сетку лампу.

Когда этот момент наступил, прокуратор выбросил вверх правую руку, и последний шум сдуло с толпы.

Иван тряхнул головой, убедился в том, что она не болит, и вспомнил, что он находится в лечебнице.

Поэт бросился бежать к турникету, как только услыхал первый вопль, и видел, как голова подскакивала на мостовой.

Пока секретарь собирал совещание, прокуратор в затененной от солнца темными шторами комнате имел свидание с каким-то человеком, лицо которого было наполовину прикрыто капюшоном, хотя в комнате лучи солнца и не могли его беспокоить.

Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.

Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать всё, чтò он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, чтò спрашивал Денисов.

Когда 21-го октября его генерал выразил желание послать когo-нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать.

Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер-офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом.

Французский офицер, улыбаясь, развел руками перед носом Герасима, давая чувствовать, что и он не понимает его, и, прихрамывая, пошел к двери, у которой стоял Пьер.

Через полчаса граф ехал на быстрых лошадях через Сокольничье поле, уже не вспоминая о том, чтò было, и думая и соображая только о том, чтò будет.

В середине разговора, который начинал занимать Наполеона, глаза Бертье обратились на генерала с свитой, который на потной лошади скакал к кургану.

Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничною мукой и подсолнухами.

Полицеймейстер, которого остановила толпа, и адъютант, который пришел доложить, что лошади готовы, вместе вошли к графу.

Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него.

Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.

Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.

Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети.

Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что̀ происходило в коридоре.

Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук.

Доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место.

Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его.

Наташа дергала за рукава и платье присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтобы все смотрели на папеньку.

Когда мы с маленьким старичком подошли к дверям кафе, мы с беспощадной ясностью поняли, что ливень кончился.

Так как мне известны дальнейшие факты, считаю себя обязанным сообщить, что сейчас, в 1955 году, жениха уже нет в живых.

Лейн увидал ее сразу, и, что бы он ни старался сделать со своим лицом, его рука так вскинулась кверху, что сразу все стало ясно.

Словом, я тебя люблю и, если только найду марку в этом бедламе, пошлю письмо срочно, чтобы ты получил это заранее.

Стоял сентябрь - время приливов; болото между дорогой и островом, на котором стоял особняк, казалось голубым зеркалом, из которого кое-где пучками торчала золотистая, припорошенная солью трава.

Когда местный полицейский пытался призвать детей к порядку, они объясняли, что таким способом спасаются от сглаза.

Настоящий супермаркет, где делались закупки на неделю, размещался подальше от берега, в той части Иствика, где когда-то были поля.

Александра слушала, как Джейн продолжала вещать со своим северным выговором о каком-то гомосексуалисте, приехавшем из Манхэттена, чтобы посягнуть на их территорию, и чувствовала, как ее режут по живому в этом уму непостижимом паршивом штате Род-Айленд.

Они знали, что за последние дни Уру разослал по провинциям с десяток посланников, и поняли, что настала их очередь.

Когда в среду, 24 мая, Миллиган вошел в комнату для бесед, доктор Джордж заметил в его глазах страх, почти отчаяние, как будто он в любой момент был готов убежать или упасть в обморок.

Когда Миллиган сел в конце стола, подальше от других, Розали Дрейк сказала ему, что вчера пациенты минигруппы решили сделать коллажи, с помощью которых они могли сказать что-то о себе тому, кого любят.

Когда Эйрес спросил пациента, почему он так делает, тот ответил, что говорит с другими, особенно с Артуром, чтобы получить ответы на вопросы.

Когда дверь лифта открылась, они увидели Расса Хилла и охранника, которые, разинув рты, глядели, как Миллиган перешагнул через смирительную рубашку, буквально соскользнувшую с него.

Лишь когда в помещении стало тихо, дверь, в которую давеча постучал Фандорин, приотворилась.

О том, что сейчас ночь, догадаться можно было только по задвинутому над жилым кварталом черному экрану, на котором светились лампы, выложенные в форме созвездий.

Хотя двор и сад все еще были в тени, но уже ранние лучи ярко и  холодно золотили розовые, желтые и голубые тыквы, разложенные на камышовой крыше той мазанки, где жили сторожа.

Когда же с Ледовитого океана задувал прохладный, влажный ветер, нагоняя тучи, сосны грозно гудели и роняли шишки, которые крепко стукались о землю.

Как только муж появится в квартире, она пожалуется ему на дикую головную боль, вызванную разговором с подругой, которая выкурила пачку сигарет, рассказывая, как ее бросили.

Как только судья Ди вошёл в зал верхнего этажа харчевни, он понял, что пирушка будет унылой.

Когда Чарли исчез из дому, я недолго думала, где его искать, и направилась к той лачуге.

Те, кто бывал на юге Германии, знают, что с наступлением зимы езда на велосипеде там не прекращается.

Чтобы понять, как выгляжу я на фоне моего собственного народа, следует вспомнить, что немцы скорее мужественны, чем красивы.

Если представится такая возможность, прислушайтесь к звучанию неба, когда в нем полным-полно грачей.

Он заехал в наш город по своим делам и, вспомнив, что мой отец держит здесь букинистический магазин, решил заглянуть, чтобы навести справки об одном интересовавшем его медицинском трактате восемнадцатого века.

В общих чертах оценив обстановку, я решила, что настало время встретиться с владельцем усадьбы, и только теперь, к своему величайшему изумлению, узнала от миссис Данн, что он круглосуточно находится в комнатах на втором этаже и предпочитает ни с кем не общаться.

Меня настолько поглотила история, которую я выслушивала, а потом записывала, что все остальное перестало для меня существовать.

Пока она наполнялась, я поискала, чем бы себя занять, и, озираясь вокруг, заметила бумажный шарик, выглядывавший из-под туалетного столика в углу спальни.

Я наморщила лоб, делая вид, что считаю в уме дни, а затем, переведя взгляд на труп, вдруг покачнулась, как будто у меня подкосились ноги.

Когда мама однажды заметила бумажку в моей руке и попыталась ее отнять, я проглотила талисман, хотя она все равно бы не смогла прочесть фонетические знаки.

Когда холод и страх делают из вас застывшую в постели мумию, не надейтесь, что лишенная крови и плоти правда поспешит к вам на помощь.

Сейчас же мне хотелось немного постоять вот так, упершись лбом в поверхность двери и держась за ее ручку, нисколько не интересуясь тем, что может находиться по ту сторону, и только ожидая, когда перестанут течь слезы и уймется сердцебиение.

Пока она таким образом готовилась продолжить рассказ, я отметила, что она впервые появилась передо мной без накладных ресниц.

Когда Эммелину сочли достаточно окрепшей, чтобы выходить за пределы усадьбы, было отмечено, что она уже не так много времени проводит на дороге, стоя у невидимой черты, которую она не смела перешагнуть, и глядя в сторону докторского жилища.

 

 

ОДНОРОДНЫЕ ПРИДАТОЧНЫЕ

 

Берег был близко, твердый берег, по которому можно ходить и на который можно падать без опасности для жизни.

Дня через три моей маме позвонила наша классная руководительница и сказала, что в классе произошло «чепе» и что маме нужно в ближайший четверг прийти на внеочередное родительское собрание.

Студент маялся под Лилиным балконом, готовый и боящийся вызвать из золотистых недр балконной двери эту девушку, которой, должно быть, исполнилось лет шестнадцать и которая казалась нам, мальчикам, старухой.

Она подумала, что я могу помочь ей, что я что-то знаю, и остановилась. Слеза, изгибаясь, текла у ней по щеке, как по вазочке. Она вся приподнялась, готовая страстно спросить о чем-то, но я перебил ее, сказав: «Вы прошумели мимо меня, как ветвь, полная цветов и листьев».

Возвращаясь бегом туда, где торжественно гремел орган, министрант ломал голову над тем, что именно епископ так внимательно изучает в компьютере и что может быть важнее, чем служение Господу?

Он без сантиментов и подбадриваний, тихо и твердо спросил, чем она больна и что говорят врачи.

Существовало ли на самом деле это селение, где нет ни одной женщины и куда его принесли в полном молчании?

В Тассили я видел наскальные рисунки тех времен, когда на месте Сахары было море и люди плавали тут на лодках из тростника.

Страницы слиплись от влаги, и она почувствовала себя Робинзоном Крузо, нашедшим утонувшую книгу, которую волны выбросили на берег, а солнце высушило на песке.

Она протиснулась сквозь толпу, и охрана ее сразу же пропустила вместе чемоданом, решив, что она танцовщица и что в чемодане она везет свой нехитрый танцевальный наряд.

Он шел, не замечая, что забыл снять с шеи надувную подушку и что его туфли вместе с палкой оставляют на горячем асфальте глубокие дымящиеся вмятины.

Когда чай был выпит, бутерброды подъедены, а ведущий прощался с аудиторией до следующего воскресенья, все расходились по своим комнатам.

Бабушка, мама и гости обсуждали детали их личной жизни с таким знанием дела, что можно было подумать, все эти странные люди - их ближайшие друзья и что только по недоразумению они не смогли присутствовать сегодня на празднике в Шелапутинском.

Прислушиваясь к таким разговорам, я понимал, что со всеми героями этой колонки, иногда называемыми по именам, а иногда нет, мои родители знакомы и что мама все-таки завидует их образу жизни, потому что они богаче нас.

Когда мелодия флейты по радио извещала о приближении ифтара, бабушкины гостьи начинали в нетерпении спрашивать друг у друга, сколько еще осталось времени, как будто они с самого утра ничего не ели, а когда раздавался выстрел из пушки, означающий, что можно приступать к трапезе, они, дав сначала повару возможность поесть на кухне, сами начинали с жадностью поглощать угощения.

Пойдя в школу, я узнал, что, во-первых, некоторые люди глупы и, что, а во-вторых, среди этих глупцов встречаются настоящие идиоты.

На вершине крутого холма, куда вела аллея и где в дождь скользили колеса легковых автомобилей и грузовиков, солнечным днем мог внезапно появиться микроавтобус.

Почему отец уехал и когда он вернется, нам не говорили.

Когда в хмурые, туманные утренние часы или в дождливые и ветреные ночи я вижу стаи чаек, сидящих на куполах мечетей, грязный воздух, печные трубы, высовывающиеся из окон, подобно пушечным стволам, извергающим грязный дым, ржавые мусорные баки, пустынные и заброшенные зимние парки и сады, когда я смотрю на людей, зимними вечерами спешащих по снегу и слякоти к себе домой, во мне рождается черно-белое, горько-радостное чувство.

Рядом с мечетью, где хоронили тех, кто умирал в нашем районе, находилась школа, в которую ходил мой брат и в которую через год должен был пойти я.

Если на улице происходило небольшое дорожное происшествие или мимо проезжала кавалькада конной полиции, передо мной все время оказывался какой-нибудь взрослый, и я пропускал половину события.

По вечерам, когда зажигались лампы и вся семья собиралась вместе, бабушкина квартира превращалась в капитанскую рубку огромного корабля, идущего сквозь бурю.

В детстве я верил - и эта вера на долгие годы осталась где-то в глубине моей души - что на одной из стамбульских улиц есть дом, похожий на наш, и в этом доме живет другой Орхан, во всем похожий на меня, как близнец, как двойник.

Мамай очень рассчитывал, что под Сараем случится битва и оба властителя сильно потреплют свои войска.

Когда начало истаивать звездное молоко и забрезжил рассвет, он разглядел в дальней дымке темные силуэты гор.

Печально, если дома развалятся окончательно и мы не успеем их спасти.

Он давно прошел руины мельзавода, свернул на Кирова, бывшую Посадскую. Миновал серую трехэтажную школу, которую закончил и где до переезда в Тверь преподавал отец, мимо аптеки, где работала мать, мимо развалин пивного завода Раушенбаха.

Конечно же, он ясно видел, что я недоволен заданием, что задание представляется мне не только странным, но и, мягко выражаясь, нелепым.

Я стал слушать с удвоенным вниманием, надеясь, что в пылу свары старики выболтают что-нибудь еще и я наконец узнаю нечто существенное о Льве Абалкине.

Мне было ясно, что, скорее всего, «Осинушка» больше никогда не увидит Льва Абалкина и что в его временном жилище я не найду ничего для себя полезного.

Вандерхузе тревожно осведомляется, почему мы сошли с маршрута и что это был за склад.

И только секунду спустя, когда она медленно откинулась от экрана, я отметил, что прекрасные волосы ее тщательно и не без кокетства уложены и что поверх строго-элегантного серого платья с закрытым воротом лежит на груди ее то самое янтарное ожерелье.

Еще он понимал, что не имеет права допустить паники и очень скоро ему придется или избить Грибу, или же его убить.

Даже самые правоверные пацифисты, убеждённые, что высший разум непременно гуманен и миролюбив, уверились, что к Земле движется флот вторжения.

Ему очень захотелось, чтобы Рада посидела тут же, пока он будет есть, рассказала бы ему что-нибудь, а он бы послушал ее голос, и чтобы она почувствовала, как она ему нравится и как ему хорошо рядом с нею.

И у Максима зародились самые серьезные сомнения в том, что целью исследований профессора Бегемота был контакт и что вообще эти исследования были исследованиями.

Ведь все это время меня не оставляло ощущение, что здесь действуют какие-то невидимые силы и что они осторожно и умело стягивают вокруг нас тончайшую сеть, легкое прикосновение которой мы чувствуем на себе лишь изредка, в самые критические минуты.

Не будь он ее братом, я бы знал, как ему ответить! Пришлось сказать только, что ничего позорного в моих чувствах нет и что я надеюсь иметь честь назвать когда-нибудь мисс Стэплтон своей женой.

 …Однажды вечером, пять лет тому назад, – была осень, падали листья, – они бродили по городу вдвоем и вышли на улицу, где деревьев не было и тротуар белел в лунном свете.

Я на этот раз задержался очень поздно. Гэтсби просил меня подождать, когда он освободится, и я в одиночестве слонялся по саду, пока не прибежали с пляжа иззябшие, шумные любители ночного купания, пока не погас свет во всех комнатах для гостей наверху.

Они спят там ночью, они слышат все, что там происходит, когда в огромные залы сквозь выбитые окна заглядывает луна или когда в бурю в них врывается ветер.

Продолжать расспросы было бессмысленно, но мне стало ясно, что хитрая уловка Холмса ни к чему не привела и мы так и не узнаем, уезжал Бэрримор в Лондон или нет.

Мне было ясно, что он боится навлечь неприятности на приютивший его дом и что это единственная причина, которая гонит его прочь.

Мы внимательно вглядывались в его лицо, следили за тем, как тени преступных деяний пробегали по нем и во сне, как нервно сдвигались брови и губы сжимались в жалостную, почти по-детски плачущую гримасу.

Я не хуже кого другого умею выхватить вовремя меч, если случится хорошая ссора и закон будет на моей стороне.

Было ясно, что эти двое давно обо всем договорились и что сегодняшняя встреча не случайна.

Вы уже знаете о моей беседе с почтмейстером, из которой выяснилось, что наша проверка ничего не дала и мы так и не получили нужных нам сведений.

Я рассчитывал, что несколько месяцев городской жизни подействуют на сэра Чарльза освежающе и он вернется назад новым человеком.

Вероятно, это разделение существовало в ней всегда, но теперь в нем было нечто почти болезненное, и мне неоднократно приходила в голову мысль, что данному периоду ее существования должно было предшествовать какое-то потрясение, о котором я ничего не знал и о котором она, в свою очередь, избегала упоминать.

Она рассказывала о кругосветном плаванье, о том, как трансатлантический пароход, на котором она ехала, проходил ночью Босфор, потом Мраморное и Эгейское моря, как было жарко и как она танцевала фокстрот.

Я знал, что веду себя совершенно прилично, что у меня ясные глаза и что я остаюсь нормальным собеседником.

Она объяснила мне, что Анни поступила к ней на службу в Нью-Йорке и ездит с ней теперь повсюду и что так как Анни жила некоторое время в Канаде, то говорит по-французски; кроме того, она прекрасно готовит, и в этом у меня будет немедленная возможность убедиться.

хотя я видел ее, в сущности, только час, не больше - когда после матча мы были в кафе, - мне казалось, что ее улыбка и последняя интонация ее голоса не были случайны и что все это должно было повлечь за собой много других вещей, может быть, замечательных, может быть, печальных, может быть, печальных и замечательных одновременно. Но было, конечно, возможно, что я ошибался и что мои тогдашние ощущения были так же неверны и случайны, как смутные и расплывающиеся очертания домов, улиц и людей сквозь эту влажную и туманную завесу дождя.

Я сохранил очень неприятные воспоминания о жестоких драках, которые были характерны для моей юности и которые были совсем не похожи на спорт.

Никакое наказание мне никогда не угрожало, так как это случилось в очень исключительных обстоятельствах и было ясно, что я не мог поступить иначе.

Он посадит тебя в лодку, привезет на корабль, и ты уедешь навсегда в блистательную страну, где всходит солнце и где звезды спустятся с неба, чтобы поздравить тебя с приездом.

Доктор говорил потом, что рана была от револьверной пули, выстрел был сделан с небольшого расстояния, и Вольф не мог, конечно, не видеть того, кто в него стрелял.

Он знал также, что значит пережить ураган вместе с другими обитателями острова и как подобное испытание роднит тех, для кого оно было общим.

До сих пор животные особого шума не поднимали. Они лишь проявляли некоторое беспокойство, видя, что их собралось так много и что все так перемешалось.

Он ждет, когда коммунистическая власть рухнет и он, размороженный, въедет сюда на белом коне.

Однако было решено выехать немедленно, чтобы поскорей добраться до покинутого крааля, где нашли свою смерть работорговцы и где терялись следы Александра.

Но проводник отлично знал обычаи черных охотников и потому всячески удерживал европейцев в краале, убеждая их, что у черных есть свой план и лучше им не мешать.

Я так и видел выжженные солнцем долины, прииски, в которых золото сверкает, как молния, и которые находятся под охраной краснокожих демонов.

Вид этого человека, занимающегося столь мирным и обыкновенным делом, успокоил меня, и я решил, что, видимо, задремал и спьяну мне что-то такое вот примерещилось.

Помню, что я вдруг почувствовал холодный воздух и у меня начали зябнуть кисти рук, не закрытые оттянувшимися назад рукавами.

Деловитые старухи в лохмотьях обгоняли меня, перебирая слабыми ногами; над Сеной горели, утопая в темноте, многочисленные огни, и когда я глядел на них с моста, мне начинало казаться, что я стою над гаванью и что море покрыто иностранными кораблями, на которых зажжены фонари.

Однажды я пришел к Клэр и стал бранить песенку, говоря, что она слишком французская, что она пошлая и что соблазн такого легкого остроумия не увлек бы ни одного композитора.

Он не следил за временем, но полагаю, что море утихомирилось сразу после шквала, скинувшего его с палуб «Амариллиды», и плотик, полученный от матроса, ведомый ветрами, пригнался в тихую заводь в ту пору года, когда южнее экватора стоит мягчайшая зима, и отплыл на не очень много морских миль по воле течения, тянувшего в воды залива.

Может быть, я даже буду делать по ней курсовую, если решу добиваться диплома с отличием и если разрешит кретин, которого мне назначили руководителем.

Наверно, подняв глаза, он встречал незнакомое небо, просвечивающее сквозь грозную листву, и, содрогаясь, дивился тому, как нелепо устроена роза и как резок свет солнца на кое-как сотворенной траве.

Я, наверно, несколько мгновений простоял, слушая, как полощутся и хлопают занавеси и поскрипывает картина на стене.

Он уверил смотрителя, что молодой человек был совсем здоров и что тогда еще догадывался он о его злобном намерении, но молчал, опасаясь его нагайки.

Когда улыбка сходит и желтушные нервные глаза перестают метаться по комнате, он медленно опускается на стул и упирает локти в колени.

Когда корабль стукнулся о причал и тирошийские матросы соскочили на берег, Морео поднялся наверх, блистая улыбкой.

Обратная дорога показалась более длинной и холодной, хотя ветер стих и солнце поднялось выше.

Ей было лет восемнадцать, когда она пришла к нему в его новый дом, в новую семью, и он, уединившись, стал ей пенять, что редко приходит и что это, несомненно, влияние ее матери, которая не хочет, чтоб они общались.

Помню, как они, прогуливаясь, внимательно разглядывали разделявший их шиповник и как Пегготи, которая была поистине в ангельском расположении духа, сразу рассердилась и принялась изо всех сил приглаживать мне волосы щеткой – совсем не в ту сторону.

Когда моя мать, запыхавшись, опускается в кресло, я слежу, как она навивает на пальцы свои светлые локоны и выпрямляется, и никто не знает лучше меня, что ей приятно быть такой миловидной и она гордится своей красотой.

Несомненно, моя мать выглядела очень юно даже для своих лет. Бедняжка понурилась, словно была в чем-то виновата, и, всхлипывая, пробормотала, что, наверное, у нее слишком ребяческий вид для вдовы и что она опасается, не сохранит ли она тот же ребяческий вид, сделавшись матерью.

Впрочем, я не имею права утверждать, будто эти дела были мне в то время известны или будто я сохранил какое-то воспоминание, основанное на свидетельстве моих собственных чувств, о том, что последовало.

Роза кричала, что продавец - все же уважаемая профессия и она не потерпит мужа-парикмахера.

Потом, когда она уверилась, что ее молитвы не пропали даром и Норма развивается нормально, голос ее зазвучал по-другому.

Только когда Норма доказала, что она способна иметь здоровых детей и что я просто-напросто урод, Роза оставила попытки переделать меня.

Когда я стану совсем умным и мой IQ удвоится по сравнению с нынешними семьюдесятью, то, может быть, я начну нравиться окружающим, и у меня появятся друзья.

Сухвиндер не рассказала ни брату, ни сестре, как пыталась прогулять занятия и как Кристал Уидон грозилась её побить.

Они дошли до свежих могил, на которых поблёскивал золотыми буквами полированный чёрный мрамор и пестрели цветы, принесённые родственниками.

После похорон Барри он прямо из машины позвонил Кей, сказал, что ему без неё очень плохо, что день прошёл ужасно и что все свои надежды он возлагает на вечернее свидание.

Ясно представив себе, как велико несчастье, угрожающее ей, и как она одинока, королева не выдержала и разрыдалась.

Тессе страшно было подумать, какие последствия будет иметь для сидящего рядом с ней человека потеря Барри Фейрбразера и как теперь закрывать зияющую брешь, которая образовалась с его внезапным уходом;

Вслед за тем она представила, как будет рассказывать покупательницам у себя в бутике, что прямо у неё на глазах человек упал замертво и что они с мужем помчались на «скорой» в больницу.

Анна Австрийская подумала, что королю известно все и что он только по настоянию кардинала был скрытен всю эту неделю.

Он был убежден, что у кардинала есть какая-то затаенная мысль и что он готовит ему одну из тех страшных неожиданностей, непревзойденным мастером которых он был.

Открыв глаза и в страхе оглядевшись кругом, она увидела, что квартира пуста и она одна со своим спасителем.

Ваше величество напомнили мне одну вещь: госпожа де Ланнуа, которую я, следуя приказу вашего величества, несколько раз допрашивал, сегодня утром сообщила мне, что в позапрошлую ночь ее величество очень поздно не ложилась, что сегодня утром королева много плакала и что весь день она писала.

Мы стоим среди виноградных лоз, ожидая, когда совсем рассветет и появятся птицы.

Я сказал ему правду, то есть признал, что виновны были мои люди и что я готов принести вам извинения.

Если он будет меньше бояться, то, возможно, сумеет понять, что за хрень тут происходит и что ему делать.

Человек испытывает душевную боль, когда его богов ниспровергают и когда алтари, воздвигнутые его руками, рушатся, но волку и дикой собаке такая боль неведома.

Накануне Песков сообщил, что мэр замерзающего города обратился к Путину за помощью и что президент России откликнулся на эту просьбу.

Новый роман Кутзее — это роман-ребус: сам автор говорит в одном из интервью, что предпочел бы, чтобы он вышел безымянным и читатель увидел заглавие, лишь перевернув последнюю страницу.

Она радовалась, что детишки большую часть дня проводят во дворе и что Дуняшка редко заходит и не тревожит ее всякими вопросами.

Брошенная на проулке арба, дровосека во дворе с наспех воткнутым в нее топором и недотесанной доской возле, взналыганные быки, лениво щипавшие посреди улицы низкорослую траву, опрокинутое ведро около колодезного сруба - все говорило о том, что мирное течение жизни в хуторе было неожиданно нарушено и что хозяева, бросив незаконченными свои дела, куда-то скрылись.

Но и последний пулемет сразу умолк, и Григорий понял, что красноармейцы - уже на месте стоянки и что позади началась рубка.

Он стал пространно говорить о том, что расчеты на поддержку со стороны казаков не оправдались и что теперь надо всячески убеждать Фомина, чтобы он не колесил бесцельно по округу, а решился на слияние с более мощной группировкой.

Он был твердо убежден в том, что дело Фомина проиграно и что рано или поздно банду разобьют.

Веселое настроение долго не покидало его, и только на привале он с тревогой и горечью подумал о том, что казаков, наверное, не удастся поднять и что вся фоминская затея обречена на неизбежный провал.

В кухне долго стояла тишина, потом ветер распахнул дверь в сени, и стало слышно, как глухо ревет за Доном в тополях полая вода и потревоженно перекликаются на разливе дикие гуси.

Он ждал, что лицо Аксиньи будет отмечено волненьем, но, когда коляска, резво шурша, поравнялась с воротами и он с дрожью в сердце взглянул направо и увидел Аксинью, - его поразило лицо ее, сдержанно-веселое, улыбающееся.

Хозяева земли донской и кубанской скучающе смотрели с палубы, как причаливает к пристани пароход, как суетятся матросы и, закипая, идет от сходней бурая волна.

Овладев собой, Бунчук расстегнул на Анне ворот кофточки, порвал на себе исподнюю рубашку и, прижимая комья полотна к ране, видел, как пузырилась кровь, пропуская в отверстие воздух, видел, как сине белело лицо Анны и черный рот ее дрожал в муках.

Листницкий говорил, подсознательно чувствуя, что слова его не доходят до цели и что Атарщиков сейчас закроет перед ним створки своей душевной раковины.

Петро выслушал известие о том, что сотня его поступает в распоряжение штаба дивизии и что необходимо усиленно присматривать за казаками, сообщая о всякой замеченной перемене в их настроении командиру сотни.

Так хорошо вытянуться во весь рост и лежать разутым, дав волю ногам, две недели парившимся в сапогах, не чувствовать за собой никаких обязанностей, знать, что жизни твоей не грозит опасность и смерть так далека.

Это был тот самый человек, что перед приговором шептался с прокуратором в затемненной комнате дворца и который во время казни сидел на трехногом табурете, играя прутиком.

Трупами истлевали на полях Галиции и Восточной Пруссии, в Карпатах и Румынии - всюду, где полыхали зарева войны и ложился копытный след казачьих коней.

Маргарита поднялась с кресла, потянулась и только теперь ощутила, как изломано ее тело и как хочет она спать.

Тут Маргарита взволновалась настолько, что у нее застучали зубы и по спине прошел озноб.

Если бы не рев воды, если бы не удары грома, которые, казалось, грозили расплющить крышу дворца, если бы не стук града, молотившего по ступеням балкона, можно было бы расслышать, что прокуратор что-то бормочет, разговаривая сам с собой. И если бы нестойкое трепетание небесного огня превратилось бы в постоянный свет, наблюдатель мог бы видеть, что лицо прокуратора с воспаленными последними бессонницами и вином глазами выражает нетерпение, что прокуратор не только глядит на две белые розы, утонувшие в красной луже, но постоянно поворачивает лицо к саду навстречу водяной пыли и песку, что он кого-то ждет, нетерпеливо ждет.

На нее накатила вдруг ужасная мысль, что это все колдовство, что сейчас тетради исчезнут из глаз, что она окажется в своей спальне в особняке и что, проснувшись, ей придется идти топиться.

Профессор переменил номер на телефоне и вместо того, чтобы позвонить Буре, позвонил в бюро пиявок, сказал, что говорит профессор Кузьмин и что он просит сейчас прислать ему пиявок на дом.

Здесь Маргарита совершенно освоилась с управлением щеткой, поняла, что та слушается малейшего прикосновения рук или ног и что, летя над городом, нужно быть очень внимательной и не очень буйствовать.

В раскаянии глядя в чистое небо, которое еще не пожрала туча и где стервятники ложились на крыло, чтобы уходить от грозы, Левий подумал, что безумно поспешил со своими проклятиями.

Профессор строчил на листках бумаги, объясняя, куда пойти, что отнести.

Позвонила взволнованная дама, стала требовать Римского, ей посоветовали позвонить к жене его, на что трубка, зарыдав, ответила, что она и есть жена и что Римского нигде нет.

Так продолжалось до вечера, и он даже не заметил, как радуга растаяла и как загрустило и полиняло небо, как почернел бор.

Когда шли майские грозы и мимо подслеповатых окон шумно катилась в подворотню вода, угрожая залить последний приют, влюбленные растапливали печку и пекли в ней картофель.

Так вот она говорила, что с желтыми цветами в руках она вышла в тот день, чтобы я наконец ее нашел, и что, если бы этого не произошло, она отравилась бы, потому что жизнь ее пуста.

Тот явился, сделал укол в руку Ивана и уверил его, что он больше плакать не будет, что теперь все пройдет, все изменится и все забудется.

После наглого звонка он не сомневался в том, что хулиганская шайка проделывает скверные шуточки и что эти шуточки связаны с исчезновением Лиходеева.

Прокуратор понял, что там на площади уже собралась несметная толпа взволнованных последними беспорядками жителей Ершалаима, что эта толпа в нетерпении ожидает вынесения приговора и что в ней кричат беспокойные продавцы воды.

Пилат поднял мученические глаза на арестанта и увидел, что солнце уже довольно высоко стоит над гипподромом, что луч пробрался в колоннаду и подползает к стоптанным сандалиям Иешуа, что тот сторонится от солнца.

Прокуратору казалось, что розовый запах источают кипарисы и пальмы в саду, что к запаху кожи и конвоя примешивается проклятая розовая струя.

А иностранец окинул взглядом высокие дома, квадратом окаймлявшие пруд, причем заметно стало, что видит это место он впервые и что оно его заинтересовало.

В тот час, когда уж, кажется, и сил не было дышать, когда солнце, раскалив Москву, в сухом тумане валилось куда-то за Садовое кольцо, – никто не пришел под липы, никто не сел на скамейку, пуста была аллея.

На ранней заре, когда еще кричат петухи и по-черному дымятся избы, распахнешь, бывало, окно в прохладный сад, наполненный лиловатым туманом, сквозь который ярко блестит кое-где утреннее солнце, и не утерпишь -- велишь поскорее заседлывать лошадь, а сам побежишь умываться на пруд.

Несмотря на всё свое волнение, княжна Марья поняла, что это была графиня и что надо было ей сказать что-нибудь.

От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки и баранины, и которого Денисов велел одеть в русский кафтан с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова.

Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить.

Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы.

Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием.

Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что-нибудь было бесполезно.

Пьер расспросил его, чтò слышно о выступлении, и капрал рассказал, что почти все войска выступают и что нынче должен быть приказ и о пленных.

Несколько стаканов выпитого вина, разговор с этим добродушным человеком уничтожили сосредоточенно-мрачное расположение духа, в котором жил Пьер эти последние дни и которое было необходимо для исполнения его намерения.

На все эти вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что всё старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем-то и что этот кто-то будет нести всю ответственность за всё то, что̀ произойдет теперь.

Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана.

Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей и с которого в ворота выезжали подводы.

Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие-то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем.

Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах, и что французы не смеют атаковать более.

Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.

Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было и что оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал по середине пруда.

Пока Борис продолжал делать фигуры мазурки, его не переставала мучить мысль о том, какую новость привез Балашев и каким бы образом узнать ее прежде других.

Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего-то и что она сделала какой-то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.

"Душой рада, что приехали и что у меня остановились", - говорила она.

Князь Андрей слушал рассказ об открытии Государственного Совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным.

Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев-масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.

Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15-ти верстах от Ольмюца и что Борис ждет его, чтобы передать письмо и деньги.

Наташа, сидевшая против Пьера, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены.

Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.

Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием - силы воли.

Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики.

Пруссия уже объявила, что Бонапарте непобедим и что вся Европа ничего не может против него...

Тогда я надел пиджак, посмотрелся в зеркало, пересчитал деньги и собрался уже выходить, когда заметил, что дверь в гостиную приоткрыта и в щель смотрит глаз.

Если вам станет скучно и в голову полезут всякие мысли, приходите ко мне.

Я ответил, что сейчас мне кажется, будто войне никогда не будет конца, и что я знаю только одно: если наступит мир, я хочу быть дохлой кошкой.

Она только добавила, что этот Симор, безусловно, шизоидный тип и что если правильно воспринимать события, то для Мюриель даже лучше, что все так обернулось.

Он ни разу за весь рассказ не сказал, как его зовут. Только говорит, что он крестьянин, что ему тридцать три года и что он сухорукий.

Все время, пока я сидел в этой гостиной, изредка мелькала трусливая мысль, что, несмотря на корсет из липкого пластыря, у меня хлынет горлом кровь или вот-вот лопнет ребро.

Кроме того, что она была битком набита и что было невыносимо жарко, я припоминаю только две детали: орган играл прямо за моей спиной, а женщина, сидевшая справа, обернулась ко мне и восторженным театральным шепотом сказала: "Я Элен Силсберн!"

На обратном пути, в поезде «Лейпциг – Берлин», после того как я час сорок вдумчиво протирал клавиши ноутбука салфеткой, Жанна наконец заговорила со мной, заметив, что в таком виде ехать в Россию «просто неприлично» и что стоит задержаться в Берлине на сутки, чтобы провести время в СПА (выводящая токсины маска, хаммам, водные процедуры).

Когда сезон заканчивался и пляж пустел, собаку можно было пускать без поводка.

Служащим в агентстве по продаже недвижимости он сказал, что он изобретатель и ему нужен этот огромный дом, чтобы устроить лабораторию.

Он знал, что море меня накормит и что морская вода может утолять жажду, если заедать ее определенными водорослями.

К тому времени попробуй сообразить, где самая уязвимая точка Атлантиса и как мы сможем нанести по этому пункту удар. Может быть, и я за это время что-нибудь п-придумаю.

Если вы убедитесь, что мы не безумцы и что наш план реалистичен, готовы ли вы к нам присоединиться?

К Арубе, маленькой голландской колонии, замыкающей цепочку Малого Антильского архипелага, Эраст Петрович не просто привязался, но считал ее прообразом будущего устройства Земли, когда планета оскудеет природными ресурсами, которые позволяют человечеству паразитировать за счет плодородия почвы и полезных ископаемых, и людям придется наконец взяться за ум – или вымереть.

Он  только  понял, что дело  будет  горячее  и что если  у немцев обнаружатся свежие  резервы, то  остается одна  надежда на меткость и быстроту огня его пушек.

В особенности же было приятно то, что полковник  - человек суховатый и  скупой на  похвалы  - высоко  оценил именно тот  внезапный, сокрушительный  огневой налет  на  немецкий  танковый  резерв,  который  так  тщательно  продумал  и подготовил капитан Енакиев и который в конечном счете решил дело.

Глядя на все это,  Биденко  понял,  что за  время его  отсутствия в дивизии  произошла смена частей и что  их батарея в данное время находится в резерве.

Хозяйственные разведчики высмотрели себе этот блиндаж  еще тогда, когда он  находился в немецком расположении и  в нем  еще  жили немецкие  офицеры.

Выбрав день поудобней, я присел отдохнуть, и, когда стих набежавший перед тем легкий ветерок и наступил миг чистейшей задумчивой тишины, я услышал вдалеке очень странные звуки.

Собака гонит зверя и забывает все, но даже в момент наивысшей страсти она знает, что где-то там, впереди, охваченный такой же страстью, перебегает по лазам ее хозяин-охотник и что, когда придет пора, его выстрел решит все.

Казалось, что у домов чуткие стены и что город, притаившись, вслушивается в шаги своих обитателей.

Будь Авдотья Романовна одета как королева, то, кажется, он бы не совсем ее бо­ялся; теперь же, может, именно потому, что она так бедно одета и что он заметил всю эту скаредную обстановку, в сердце его вселился страх, и он стал бояться за каждое слово свое, за каждый жест, что было, конечно, стеснительно для человека, и без того себе не доверявшего.

Читая летописи, понимаешь, что судья Ди был фигурой поистине выдающейся и что реальные события порой бывают удивительнее и фантастичнее любого вымысла.

Благодарный человек, даже находясь в состоянии стресса, умеет увидеть то хорошее, что для него делается и за что он может поблагодарить людей.

Он был единственным, кто понимал все мои проблемы и кто меня по-настоящему жалел, только с ним я мог обсуждать все сокровенное и несокровенное.

Теперь проследим за тем, как развивались противоположные черты в характере Ильи Ильича и как происходило формирование личности Штольца

Я остановился в гостинице, где останавливаются все проезжие и где между тем некому велеть зажарить фазана и сварить щей, ибо три инвалида, которым она поручена, так глупы или так пьяны, что от них никакого толка нельзя добиться.

И в те самые дни, когда кровь, казалось, вот-вот закипит в его венах, когда пот лил ручьями и боль исторгала из него жуткие вопли, Уильям вложил все накопленные к десяти годам силы и опыт в наитруднейшее деяние из всех им дотоле предпринятых – в попытку забыть.

Он пишет, что за месяц может многое произойти, и, возможно, к концу этого срока мы вместе найдем приемлемый для всех способ решить эту дилемму.

Девочки не пожелали спуститься к ужину. Я позвала их только один раз. Миссис Данн вознамерилась их уговаривать, но я ей объяснила, что у меня свои методы обращения с такими детьми и она должна меня в этом поддерживать.

Много ли сложного в осуществлении контроля за детьми, которые и так уже знают, что есть хорошо и что есть плохо? Зато данная весьма непростая задача может стать для меня тем самым испытанием, к которому я прекрасно готова и которого я ждала уже много лет.

В приусадебном парке обитают олени (правда, на них уже давно не ведется охота), однако человек, за ними присматривающий, никогда не бывает в доме; он подотчетен тому же поверенному, который заключил со мной договор о найме и который, видимо, выполняет функции управляющего имением.

Отложив в сторону записи, я гладила Призрака и смотрела на огонь, тоскуя по какой-нибудь нормальной истории, где все спланировано с самого начала, где сюжет запутан исключительно для моего развлечения и где я всегда могу узнать, далеко ли до развязки, определив на ощупь примерное число остающихся страниц.

После их ухода я могла бы убеждать себя, что все это мне привиделось, что я ходила во сне и что под влиянием историй мисс Винтер мне приснилась ее сестра, которая сиплым шепотом передала мне какое-то зашифрованное послание.

Из разговора с доктором я знала о ее тяжелых бессонных ночах и научилась определять по ее виду, когда эффект от обезболивающего начинает ослабевать или когда оно еще не начало действовать в полную силу.

Мисс Винтер никак не прокомментировала мою переписку с адвокатом, хотя я не сомневалась, что ее об этом проинформировали и что я не получила бы запрошенные документы без ее предварительного согласия.

Я все-таки не удержалась от вопроса, хотя время уже истекло и лицо мисс Винтер начало приобретать бледно-серый оттенок, что указывало на окончание действия лекарства.

Возможно, сказалась серия полученных мною потрясений или же странная обстановка, в которой я находилась, но я чувствовала, что могу свободно говорить о своих личных делах с этим человеком и что все мною сказанное не выйдет за пределы этого места и не начнет свободно гулять по свету.

Скупые строки не давали вам ни малейшего представления о том, какие блюда данный человек предпочитал есть на завтрак, кого он любил и в какую форму облекались его ночные кошмары после того, как он задувал свечу в своей спальне.

Окно я оставила приоткрытым, чтобы лучше слышать звуки дождя, размеренно и мягко стучавшего по стеклу. Я слышала дождь, когда раздевалась и когда читала перед сном;

В процессе интервью я лишь делала пометки в блокноте, рассчитывая на то, что буду записывать нашу беседу тотчас по ее завершении и эти ключевые слова помогут мне восстановить по памяти все сказанное.

Я расскажу вам о событии, которое произошло еще до того, как я изменила имя и стала писательницей, и о котором сохранились документальные свидетельства.

Вежливость - это свойство, которым я не обладаю сама и которое я не ценю в других.

Женщина сказала мне, что ее зовут Джудит и что она выполняет здесь обязанности экономки. Она поинтересовалась, хорошо ли я доехала, и сообщила, в какое время у них обычно подают на стол и когда я смогу воспользоваться горячей водой.

Что она думает о наших попытках убедить самих себя в том, что это и есть жизнь и что мы по-настоящему живы?

Неожиданно те счастливые времена, когда я дни и ночи проводила с книгами, разбросанными по моей постели, когда темные, лишенные сновидений периоды сна пролетали в одно мгновенье, те времена с их, казалось бы, навсегда потерянными радостями неожиданно вернулись.

Поможет ли вам правда в полночный час, в темноте, когда ветер голодным зверем завывает в дымоходе, молнии играют тенями на стенах вашей спальни, а длинные ногти дождя выбивают дробь на оконном стекле?

Подали самовар, и Гаврила Гаврилович послал девчонку узнать от Марьи Гавриловны, каково ее здоровье и как она почивала.

Всякий раз, когда Джон, отработав очередной день, вкладывал ножницы в потертый кожаный чехол, ему не было нужды напоминать себе о том, что кусты, которые он только что подстригал, были когда-то посажены его прадедом и что все движения, которые он совершал в процессе работы, были в точности такими же, какие совершали на протяжении трех поколений его предки.

Сие ласковое обещание и надежда найти лакомый пирог ускорили шаги собеседников и они благополучно прибыли в барской дом, где стол был уже накрыт и водка подана.

После новостей долго пили чай, предвкушая, что сумбурный кошмар закончится и к утру все будет спокойно.

Он рассказывал про учебу, живописуя, какие придурки учатся с ним на курсе и как выгодно он от них отличается.

Страх перед двойкой и радость новому самолетику, смущение на призывной комиссии и воспитательные беседы отчима, школьная дружба и первая пьянка - всю эту рухлядь захотелось вышвырнуть вон из памяти, как плюшевые игрушки, с которыми он играл до шести лет и которых застеснялся в семь.

Когда он выходил на улицу, сразу прекращался дождь и начинало ярко светить солнце.

Я видел, что она рада и что ей не по себе.

Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых тор­жественных дел жизни, Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им и что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.

– Я не знаю, как ты на это смотришь, но по-моему, человек этот послан нам судьбой. Мне кажется, он сыграет какую-то благодетельную роль в нашем существовании.                                                                                          

- Очень может быть, Танечка. Но меня не радует, что тебя узнают по сходству с дедушкой и что его тут так хорошо помнят.

Они не смеют выпустить наружу то, что возмущается, кипит, бурлит в их мозгу и что могло бы показаться странным, противоестественным, эксцентричным – словом, отличающимся от понятий их подруг.

Доктор был в черной маске, закрывавшей почти все лицо, длинном плаще и шляпе. Поэтому я заметил лишь, что он среднего роста и что у него усы, впрочем, возможно, наклеенные.

Эта маленькая комнатка, где он был сам себе хозяин и где ему никто не мешал, была, пожалуй, единственной радостью, доставшейся Гансу благодаря экзаменам.

Я видел сверкающее на солнце гладкое голубовато-зеленое зеркало озера, усеянное крохотными блестками света, видел плотным кольцом окружившие его горы, круто уходящие ввысь, на вершинах которых, в расщелинах, поблескивали острыми краями глыбы снега, видел маленькие водопады, а у подножия светлые склоны альпийских лугов, на которых росли фруктовые деревья, стояли хижины и паслись серые коровы.

Образ человека, хлопнувшего себя по лбу, плавал у нее внутри, как наполненная ядом рыба, которую невозможно извлечь и которая исподволь разлагается.

Казалось, что темнее не может быть, но, когда Павел вышел на берег реки и уже не видно было силуэтов домов и огоньков в окнах, тьма стала глубокой и тяжелой и так близко надвигалась сверху и с боков, точно хотела задушить.

Пока Алехин рассказывал, дождь перестал и выглянуло солнце.

Когда они уезжали с Центрального вокзала и поезд уже тронулся,  носильщик, который нес их багаж, заглянул к ним в окно, должно быть, чтобы пожелать им доброго пути.

На лице его было явственно видно, что он не понимает, из-за чего горит сыр-бор, и что, по его мнению, в этом учреждении случаются штучки и похлеще.

Я узнал несколько переплетенных в желтый шелк рукописных томов утраченной энциклопедии, изданием которой ведал император и которую так и не отпечатали.

Мне почему-то верится, что, несмотря на переход во французское подданство, они скоро вернутся и каким-то неведомым образом все уладится.

Теперь, зимой, когда все кругом помертвело и живое не закрывает умершего, занесенные снегом черты былого выступают яснее.

 Пел он о солнце, которое почти  всегда  присутствовало в его песнях и которому он возносил  хвалы.

 Теперь выяснилось, что она измучена сильнее, чем мы полагали и чем  сознавала  онасама.

Как только улеглись первые сумбурные впечатления и Ганс сам  перестал верить всамоубийство, столь разноликие страхи, преждебудоражившие его, сменились ровной меланхолией, в которой он медленно и беззащитно тонул, словно в бездонной трясине.

В математике нравилось ему, что она лишена фальши и что в ней отсутствует возможность виляния.

Ты уедешь, а меня вернут в пустые комнаты, где нет хорошего местечка для сна и где мальчики бьютменя.

Здесь притаился мерзкий, ненавистный враг, природы и злого умысла которого никто не знал и для борьбы с которым не было оружия.

Наконец-то после пяти месяцев жизни, в течение которых я не смог написать ничего такого, чембыл бы доволен, и которые никто и ничтоне в силах мневозместить, хотя все обязаны бы это сделать, я надумал снова поговорить с самим собой.

Он, конечно, знал о том, что дожди запоздали и стоит страшная сушь, но отнесся поначалу к происходящему довольно безразлично; только в Хартуме он услышал об агонии полчищ слонов, обезумевших от жажды и кинувшихся в океан с берега Мозамбика, а потом о массовой миграции животных к последним водохранилищам.

Но смейся или не смейся, но все бодростинские люди по этому случаю страшно оробели, и посол, привезший мне сегодня из усадьбы некоторые мои книги, рассказывая мне "ужасное чудо", с трепетом добавил, что это уже не первое и что пастух Панька под самый Иванов день видел, как из речки выползали на берег два рака, чего этот косолапый Панька так испугался, что ударился без оглядки бежать домой, но упал и слышал, как застонала земля, после чего этот бедняк чуть не отдал Богу свою младенчески суеверную душу.

И Ропшин пренагло взглянул на Горданова, но тот сделал вид, что не замечает этого и что онвообще равнодушен ко всему происходящему и спрашивает      более из одного любопытства.

Подойдя к гостинице "Козочка", они увидели, что карета барона уже готова и что Мушкетон сидит на козлах.

Мы уже тогда твердо верили, что, когда народ заживет побогаче, наша школа будет помещаться в большом белом доме с большими окнами и что ученики там будут сидеть за столами.

Ривьер не знал, когда гражданская авиация овладеет ночными полетами, не знал, какими путями она это совершит, но он знал, что это неизбежно и что готовиться к этому нужно уже сейчас.

Я боялась тебя, боялась твоего лица, когда ты бил детей, боялась твоего голоса, и я не хочу, чтобы ты просто так вернулся и все пошло бы по-старому, как раньше, до того как ты пришел.

А потом мы оба стали просить, чтобы нас расселили. И самое смешное, что, когда мы разошлись, мне его ужасно не хватало, потому что у него было настоящее чувство юмора и мы иногда здорово веселились.

А когда Славка выскакивал на поверхность и неторопливая волна поднимала его, он видел синие дали, старую крепость и маяк на ней, белые улицы на дальнем берегу бухты, катера, теплоходы, паруса больших яхт на рейде и сизые громады крейсеров.

Герой попадает в такие переделки, что кровь стынет в жилах и волосы встают дыбом.

Заметив на сиденьях несколько сломанных нарциссов,    а на земле - конфетти, я сообразил, что случайно набрел на дом, где жила новобрачная и где сейчас, наверное, идет свадебный пир.

Вам, вероятно, известно, что некоторые места, по которым протекает река Амазонка, исследованы не полностью и что в нее впадает множество притоков, до сих пор незанесенных на карту.

После многих приключений, после многих дней пути - о маршруте и его протяженностипозволю себе умолчать - мы пришли, наконец,  в те места, которые до сихпор никем не были описаны и где никто еще не бывал, если не считать моегозлополучного предшественника.

Мы условились, что я буду присылать подробные отчеты обо всех своих приключениях в форме писем к Мак-Ардлу и что они будут печататься в газете либо сразу же по мере их получения, либо потом, в зависимости от санкции профессора Челленджера, ибо мы еще не знали, каковы будут условия, на которых он согласится дать нам сведения, необходимые для путешествия в эту загадочную страну.

Он не считает нужным скрывать свою твердую уверенность, что Челленджер - шарлатан чистейшей воды и что наша безумная, опасная затея не принесет нам ничего, кроме разочарования и насмешек.

Глядя вдаль, трудно было отличить, где кончается зеленая вода и где начинается зеленый свод над ней.

Дорогой мистер Мак-Ардл, читая эти строки, вы, может быть, впервые почувствуете, что редакция послала меня сюда не зря и что этот материал, который можно будет напечатать с разрешения профессора, необычайно интересен.

Ущелье, к которому вели указательные стрелки Мепл-Уайта и которым он, по-видимому, сам воспользовался, было теперь непроходимо.

Пока рука моя сохранит способность двигаться, я не перестану вести подробную запись наших приключений и, памятуя, что мы одни из всего рода человеческого свидетели этих чудес, поспешу описать их, пока они еще свежи у меня в памяти и пока нас не постигла злая участь, которой нам, по-видимому, не избежать.

Сможет ли Самбо доставить мои письма к берегам Амазонки, привезу ли я их с собой в Лондон, чудесным образом вырвавшись отсюда, попадут ли они в руки какого-нибудь смельчака, который, быть может, доберется до плато на усовершенствованном моноплане, - ничего этого я не знаю, но, как бы там ни было, меня не покидает твердая уверенность, что эти записи станут классической повестью об истинных приключениях и что им суждено бессмертие.

В первые месяцы служба меня забавляла, так как Ромителли никак не мог уразуметь, что муниципалитет перевел его на пенсию и он не обязан больше ходить в библиотеку.

Я уставился на него, желая дать ему понять, что я все заметил и что меня не проведешь.

Я рассмеялся и ответил, что до сегодняшнего утра не видел рулетки даже на картинках и что не только совершенно не знал, как люди играют, но даже отдаленно не предполагал, что буду играть и столько выиграю. Я изумлен и поражен этим больше, чем он.

Они всупили на тропинку, которая, пересекая одну за другой три поляны, тянувшиеся по косогору, вела к домику миссис Ноуэл. Здесь, среди несчетного множества крохотных желтых чашечек, полных холодной сверкающей росы, все источало такой нежно-золотистый цвет, липы и ясени стояли в таком сияющем ореоле, так чудесно пахло запоздалым дроком и боярышником и на каждом дереве так зазывно распевали серые птички, что огорчаться было просто невозможно.

Когда с годами к нам вместе со зрелостью приходит недоверие и мы пытаемся за трогательной легендой нащупать истину, она представляется нам кощунственно трезвой, как стихотворение, пересказанное холодной, черствой прозой.

Лишь мы, австрийцы, знали, какая страсть, подстрекаемая затаенной обидой, гнала Гитлера в Вену, в город, который видел его в дни крайнего унижения и в который он хотел войти как триумфатор.

Дом сильно пострадал во время гражданской войны, и молодой человек не знал, восстанавливать ли его или продать одному янки, который хотел купить загородную виллу, куда он мог бы приезжать на воскресение из Чарлстона, и который так отремонтирует дом, что его не узнаешь.

Был тот час, когда звуки, утомленные, засыпают, и можно услышать, как летит мотылек. Воздух был чистый, не отравленный дымом; Лондон спал в лучах луны. Мосты, башни, вода - все серебрилось и казалось отрезанным от людей.

Если тебе повезло и ты в молодости жил в Париже, то где бы ты ни был потом, он до конца дней твоих останется с тобой, потому что Париж - это праздник, который всегда с тобой.

"Вовсе я не волнуюсь,"- думал я. Я знал, что мои рассказы хороши и что рано или поздно кто-нибудь напечатает их и на Родине. Отказываясь от газетной работы, я не сомневался, что рассказы будут опубликованы.

Открыв журнал, она сказала:"Если положишь рядом фотографии двух разных лиц, тебе сразу бросится в глаза то, чем они отличаются друг от друга. Но когда рядом двести двадцать три физиономии, ты вдруг начинаешь понимать, что все это лишь одно лицо во множестве вариантов и что никакого индивида никогда не существовало".

Не будучи придворным, Дартаньян, однако, обладал наблюдательностью настоящего придворного. Войдя, он прочел на лице Кольбера, что его унизили и что ярость терзает его.

Дванов смотрел туда, и ему хотелось закрыть сейчас глаза, чтобы открыть их завтра, когда встанет солнце и мир снова будет тесен и тепл.

Когда я сказал ему, что, на мой взгяд, он не умеет писать стихов и что ему нужно учиться, он не поверил мне, но, кажется, не очень обиделся.

Когда с раскладыванием кушанья было покончено и лакей ушел, Микуччо тоже торопливо перекрестился. «Молодец, сынок», - похвалила его тетушка Марта. И он сразу почувствовал уверенность, блаженное спокойствие, забыл о своих грязных руках и о лакее и принялся есть с таким аппетитом, словно всю жизнь голодал.

Я не мог отстать от писания стихов, потому что оно доставляло мне неизъяснимое удовольствие. Помню, как мурашки пробегали по всему телу, предвещая вдохновение, и перо легко и бездумно летело по бумаге.

Глядя на этот замок, Алеша проговорил, будто между прочим: "Интересно было бы узнать, можно ли найти маленький кораблик, если его унесло потоком и никто не знает куда".

Кроме того, я собрал вас сюда, господа, чтобы разъяснить вам ту степень опасности, которую вы так глупо на себя натащили и которая слишком многому угрожает.

Кроме матраца, в вагончике были стол и несгораемый шкаф, в котором лежало много денег и стояла замысловатая модель автомата Калашникова с подствольным гранатометом.

Вам не должно казаться, что любые удачи приходят к людям за ваш счет, ибо зависть, в которой, как известно, исток многих слабостей и пороков, никогда не оставит вас в покое и чужие успехи будут медленно убивать вас.

Порожденное бедствием тягостное чувство, пожалуй, говорило в Сабурове сильнее, чем простая радость по поводу того, что он жив и что у него сейчас относительно меньше шансов умереть, чем раньше.

Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета и удивлялся, что это событие, которого он ждал с таким нетерпением и которому придавал такую важность, не только не трогало его, но и представлялось более чем ничтожным.

Один из праотцев Гудала,

Грабитель странников и сел,

Когда болезнь его сковала

И час раскаянья пришел,

Грехов минувших в искупленье

Построить церковь обещал

На вышине гранитных скал,

Где только вьюги слышно пенье,

Куда лишь коршун залетал.                    (Лермонтов)

Переданное в Смольный по телефону и продублированное телеграфом сообщение о том, что наступление войск на Волхов удалось отбить и что непосредственная опасность вторжения врага на юго-восточное побережье миновала, было подобно лучу солнца, который пробился на мгновение сквозь грозовые тучи, обложившие небо.

Надо, чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминал стуком, что есть несчастные, что, как бы он ни был счастлив, жизнь рано или пождно покажет свои когти и его никто не увидит и не услышит, как теперь он не видит и не слышит других.

Я сразу вспомнил низовья Дона, где, подобно гусям, плывут по тихой воде пароходы и лишь хороший пловец решится одолеть реку.

А когда сели в вагон и поезд тронулся, то все это прошлое, такое большое и серьезное, сжалось в комочек.

Когда голубой автомобиль резко остановился на посыпанной гравием дороге и Кэтрин с Дэвидом, выйдя из машины, пошли по выложенной каменными плитами дорожке, хозяин гостиницы, сидя на террасе, просматривал «Эклэрёр де Нис», и на столике перед ним стояла бутылка вина, стакан и пустая кофейная чашечка.

Выехав из отеля на заезженное до блеска черное шоссе, петляющее среди сосен по холмам, он почувствовал, как напряглись мышцы рук и плеч и как уперлись ступни в тугие округлые педали, когда он под палящим солнцем одолевал подъем за подъемом, вдыхая запах сосен и моря, принесенный легким бризом.

Он помнил, как слон утратил свою величавость, когда потух его взгляд, и как вздулась, несмотря на вечернюю прохладу, туша, когда они с отцом вернулись к нему с рюкзаками.

Приехавший был Бицкий, служивший в раз­личных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербур­га, один из тех людей, которые выбирают направление, как платье, и которые поэтому-то кажут­ся самыми горячими партизанами направлений.

Как говорится в историях, уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородин­ском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, умеющего быть не­погрешимым) выдумано то несправедливое и стран­ное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда это был только укреп­ленный пункт левого фланга) и будто сражение было принято нами на укрепленной позиции, хотя оно произошло на совершенно неожиданном и по­чти не укрепленном месте.

По сведениям, полученным» вчера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзни­ки считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии и что центр уже достаточно ослаблен, чтобы успешно атаковать его.

По голосу его, по тому, как он вдыхал запах травы, оглядывался по сторонам и засмеялся, когда пароход дал за поворотам короткий гудок и ночное эхо начало перекатывать этот гудок все дальше,  пока не занесло в заокеанские леса, я понял, что он не хочет торопиться только потому, что с необыкновенной и какой-то удивительной радостью ощущает себя в привычных местах.

Она вспомнила, как рассказала почти при­знание, которое ей сделал в Петербурге подчинен­ный ее мужа, и как Алексей Александрович отве­тил, что, живя в свете, всякая женщина может под­вергнуться этому, но что он доверяется вполне ее такту и никогда не позволит себе унизить ее и себя  до ревности.

Один из священнодействующих, тут же на­ходившихся, приносивший с таким усердием жерт­вы Фемиде, что оба рукава лопнули на локтях и давно полезла оттуда подкладка, за что и получил в свое время коллежского регистратора, прислужился нашим приятелям, как некогда Верги­лий прислужился Данту, и провел их в комнату присутствия, где стояли одни только широкие крес­ла и в них перед столом за зеркалом и двумя толстьми книгами сидел один, как солнце, председатель.

Ничем не дорожа, а пуще всего собою (нужно было очень много ума и проникновения, чтобы догадаться в эту минуту, что она давно уже пере­стала дорожить собой, и чтоб ему, скептику и свет­скому цинику, поверить серьезности этого чувства), она в состоянии была самое себя погубить без­возвратно, при этом судьба других ее не инте­ресовала.

Ростов, не спуская глаз, несмотря на топта ние лошадьми французских жандармов, осаждав­ших толпу, следил за каждым движением импера­тора Александра и Бонапарте, и его, как неожи­данность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте и что Бонапарте свобод­но обращался с государем.

Оторвав по-солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросил что-то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглядел солдят-песенников и зажмурился, а потом, убедившись, что все глаза ус­тремлены на него и все в напряжении ждут, он как будто бережно приподнял обеими руками
какую-то невидимую драгоценную вещь над голо­вой, подержал ее несколько секунд и вдруг отча­янно бросил: «Ах вы, сени, мои сени!»

Князь Андрей любил танцевать и, желая по­скорее отделаться от политических и умных раз­говоров, с которыми все обращались к нему, и же­лая поскорее разорвать этот досадный ему круг смущения, образовавшегося от присутствия госу­даря, пошел танцевать и выбрал Наташу, потому что на нее указал ему Пьер и потому что она пер­вая из хорошеньких женщин попала ему в глаза, но, едва он обнял этот тонкий, подвижный, трепе­щущий стан и она зашевелилась и улыбнулась так близко от него, вино ее прелести ударило ему в голову: он почувствовал себя ожившим и помоло­девшим, когда, переводя дыхание и оставив ее, оста­новился и стал глядеть на танцующих.

И оба, муж и жена, старались, чтобы я по­больше ел и пил; по некоторым мелочам, по тому, например, как оба они вместе варили кофе, и по тому, как они понимали друг друга с полуслов, я мог заключить, что живут они мирно, благопо­лучно и что они рады гостю.

Ее плечи были худы, грудь неопределенна, руки тонки, но на Элен был уже как будто лак от всех тысяч взглядов, скользивших по ее телу, а Наташа казалась девочкой, которую в первый раз оголили и которой бы очень стыдно это было, ежели бы ее не уверили, что это так необходимо надо.

Посидели в литографии, где было накурено и сильно, до духоты, пахло тушью и красками, по­том пошли в его комнату, где было накурено, на­плевано, на столе возле остывшего самовара лежа­ла разбитая тарелка с темной бумажкой, и на столе и на полу было множество мертвых мух.

Пол еще ходил под господином из Сан-Фран-циско, так закачал его этот дрянной итальянский пароходишко, но он не спеша, собственноручно, хотя с непривычки и не совеем ловко, закрыл хлопнув­шее при входе метрдотеля окно, из которого пах­нуло запахом дальней кухни и мокрых цветов в са­ду, и с неторопливой отетливостью ответил, что обедать они будут, что столик для них должен быть поставлен подальше от дверей, в самой глубине залы, что пить они будут вино местное, и каждому его слову метрдотель поддакивал в самых разнообраз­ных интонациях, имевших, однако, только тот смысл, что нет и не может быть сомнения в правоте же­ланий господина из Сан-Франциско и что все бу­дет исполнено в точности.

Не менее замечателен Репетилов, рыцарь пустоты, рыс­кающий по ночным собраниям, радующийся, как бог весть какой находке, когда удается ему пристегнуться к какому-нибудь обществу, которое шумит о том, чего он не понимает, но ко­торого бредни слушает он с чувством, в уверенности, что попал наконец, на настоящую дорогу и что тут кроется действительно какое-то общественное дело, которое хотя еще не созрело, но как раз созреет, если только о нем пошумят побольше, станут почаще собираться по ночам, да позадористее между собою спорить.

Метелица нравился ему не за какие-либо выдающиеся общественно-полезные качества, которых у него было не так уж много и которые в гораздо большей степени были свойс­твенны Левинсону, а Метелица нравился ему за ту необыкновенную физическую цепкость, жизненную силу, которая била в нем неиссякаемым ключом и которой самому Левинсону так не хватало.

И хотелось бы думать, что этот русский человек, человек несгибаемой воли, выдюжит и около его плеча вырастет тот, который, повзрослев, сможет все вытерпеть, все преодолеть на своем пути, если к этому призовет его Родина.

В сарайчике лежали на верстаке инструменты: топор с лезвием, отточенным, как бритва, рубанки разных размеров, циркули и наугольники – все то, что нужно для постройки хорошего мореходного ялика, которому не страшны никакие ветры, не страшен и низовой ветер, когда воду гонит прочь от берега и на берегу остаются длинные зеленые водоросли и временами шевелятся, как живые.

Война закончилась победой, доставшейся нам дорогой ценой; полстраны лежало в развалинах, и все соединилось в энергии восстановления: естественное стремление вернуться к дому, к тишине, безопасности после орудийного грохота, громы­хания танков, оглушительного сталкивания железа с железом и надежда, что смелость в боях обернется еще небывалой легкостью существования и что жизнь щедро оценит неслы­ханные в истории человечества жертвы.

Однако, когда человек в мантии встал подле жаровни и багровый отсвет озарил снизу его лицо, оказалось, что глаза у него вовсе не стариковские, а черные, сияющие, и пылают еще ярче, чем угли.

К этому часу уже темно синела зимняя ночь за окнами и все расходились по своим спальням, а в доме водворялась полная тишина, благоговейный и как бы ждущий чего-то покой, как нельзя более подходящий к ночному священному виду икон, озаренных скорбно и умиленно.

По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн,  по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтоб успешно атаковать его, но все еще не начинал дела.

Ей что-то подсказывало, что там, куда она летит, ее подождут и что незачем ей скучать от такой неслыханной быстроты и высоты.

Лишь только Маргарита коснулась влажной травы, музыка под деревьями ударила сильнее и веселее взлетел сноп искр из костра.

Зато какое облегчение настало потом, когда все стихло, успокоилось, всей грудью вдыхая невыразимо-отрадную сырую свежесть пресыщенных влагой полей, когда в доме опять распахнулись окна и отец, сидя под окном кабинета и глядя на тучу, все еще закрывавшую солнце и черной стеной стоявшую на востоке, за огородом, послал меня выдернуть там и принести ему редьку покрупнее.

Андрей, отлично говоривший по-немецки, так как окончил в Петербурге немецкую частную среднюю школу, объявил им, что местность занята казаками и он всех берет в плен.

Как несказанно великолепен и ясен становится день, когда свет наконец восторжествует и последние волны согретого тумана то скрываются, то скатываются и расстилаются скатертями, то извиваются и исчезают в голубой, нежно сияющей вышине.

Вы, конечно, помните, как бабка Агафья рассказывала, что видела летящие по небу сани, и как ей никто не поверил, потому что она действительно часто привирала.

Наутро дождь, непрерывно ливший весь предыдущий день, прекратился и небо расчистилось.

У нас от долгой и утомительной ходьбы совершенно онемели ноги и слипались от усталости глаза.

Когда на уставшую от долгой жары землю опустилась ночь, земля вздохнула всей грудью и повсюду стал раздаваться неумолчный стрекот цикад.

Нетрудно было догадаться о том, что нас здесь никто не ждал и что никаких приготовлений к нашему приезду сделано не было.

Мне всегда приятно слушать, как плещется у низких берегов реки речная волна и шепчет о чем-то своем задумчиво склонившаяся к самой воде осока.

Рассказывают, что Бисмарк, хорошо знавший русский язык, которому он выучился, будучи послом Прусского королевства при Петербургском дворе между 1859–1863 гг., носил приобретенное в России кольцо, на котором было вырезано nitchewo, и что у Бисмарка внимание к этому слову имело обличительно-ироническое отношение, как к русскому авось да небось да как-нибудь.

В том, что Панкратов _расколется_ и версия будет  доказана,  Дьяков  не сомневался. 

Алиса потом рассказывала, что в  жизни  не  видела  такой  мины,  какую скорчил Король, почувствовав, что невидимая рука остановилась на полпути в воздухе и кто-то начал сдувать с него пепел: он так удивился, что  не  мог даже закричать; глаза и рот у него округлились  и  открывались  все  шире, хоть дальше, казалось, уж было некуда.

Во-вторых, то, что представлялось Тургеневу комической безвкусицей, отнюдь не выглядело таковой в глазах экзальтированной, но эстетически совершенно неискушенной разночинной молодежи, которой был адресован роман «Что делать?» и которая увидела образец для восхищенного подражания не только в романе, но и в его главном герое.

Подобно  полководцу,  он  изучающе  разглядывал  город,   который   ему предстояло завоевать, который должен будет признать его и который  еще  не подозревал этого.

Теперь, когда я пишу эти строки, в мои теплые окна злобно стучит осенний дождь и где-то надо мной воет ветер.

Дело в том, что только теперь, при мысли, что, севши в тележку, он, не вылезая из нее, будет в Севастополе и что никакая случайность уже не может задержать его, ему ясно представилась опасность, которой он искал.

Судья решил привлечь внимание Ло к мысли, что исторические изыскания Суна были только предлогом и что он приехал в Чинхуа совсем по другой причине.

Было видно, что с дороги генерал даже  не  успел умыться, и, судя по  его настроению, второму батальону сейчас  не сладко. 

Было совершенно очевидно, что изображенное на ней трехплановое - зеркало, комната, окно - пространство, в котором жило запечатленное Питером ван Гюйсом мгновение и в котором она сама однажды испытала нечто вроде головокружения благодаря оптическому эффекту, созданному талантом художника, Муньосу (который до этого момента не знал почти ничего ни о картине, ни о странных сопутствующих обстоятельствах) хорошо знакомо. Казалось, он чувствует себя в нем как рыба в воде, абстрагируясь от времени и персонажей - вообще от всего, что не имеет отношения к шахматам, - как будто он разом схватил и принял расположение фигур и самым естественным образом вошел в игру.

Как только мучители скрылись, он тщательно завернулся в одеяло, которое за ним  все  это  время  волочилось  и  которое он  специально  придерживал, повалился на песок и моментально уснул. На  этот  раз  Пончика  не  мучили  кошмары. На  его  лицо  падал  свет восходящего солнца, и ему приснилось, что он благополучно  вернулся домой  и весь город встречает его как героя.

Однажды он имел разговор с отцом и сказал, что есть люди, желающие их поссорить, и спросил, не потерял ли самодержец к нему расположение? В ответ услыхал то, что помнил всегда и что так согрело его сердце: «Я скорее начну сомневаться в себе, чем в тебе».

Когда все вновь собрались у  берестинского  камина,  заменившего  тот символический  очаг,  от  которого  отправляются  в  путь  и  к   которому непременно положено возвращаться из странствий  и  походов,  Новиков  взял гитару и постарался рассеять овладевший душами минор,  исполнив  несколько старинных, никому не знакомых романсов.

Когда дверь отведенного им кабинета закрылась и  полководцы  остались одни, какое-то время  они  молчали,  не  глядя  друг  на  друга.

Он  нетерпеливо  ждал,  надеясь,  что его снова  приведут  к  Торанаге, планируя, что сказать и что открыть из тайного, как перехитрить  отца Алвито и как возвыситься над ним.

Артем кивал, как китайский болванчик, и не знал, что отвечать и как себя вести.

 

 

ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОЕ ПОДЧИНЕНИЕ

 

Хрустя печеньем и прихлебывая молоко, он тщательно осматривал папку, пока не убедился, что со вчерашнего вечера ее никто не раскрывал.

Но Лелик пропустил это интересное предложение мимо ушей, потому что прекрасно знал, что будет, если к Максу в руки попадет такая безумная по его масштабам сумма.

Видимо, им казалось, что их дочь достойна мальчика, у которого успеваемость по основным предметом выше, чем у меня.

На уроках в школе рассказывали, что в древние времена люди, которые хотели воззвать к богам, приносили им жертвы.

Пришлось отправляться в дальний стройотряд, где всё, что творилось в Москве, казалось чужим и далёким.

Ему надо было найти укромное место, чтобы позвонить Регенту и сообщить, что он благополучно проник в музей.

Они нашли меня и, сделав носилки из палок, тащили через всю пустыню. Мы были в районе Песчаного Моря, о чем свидетельствовали пересохшие русла рек, которые они пересекали.

Он нетерпеливо перебивал англичанина, когда тот делал паузы, чтобы отдохнуть и собраться с мыслями.

Он всегда был пунктуален и уже с первыми лучами солнца протягивал кружку, чтобы Хана налила ему английского чая, который он очень любил, и добавлял туда сгущенного молока.

Там были несколько луковиц и пряные травы, которые, по предположению Караваджо, сапер нарвал в соседнем монастыре францисканцев, когда разминировал там сад.

Он прошел мимо церкви, построенной Брунеллески, к библиотеке немецкого института, где, он знал, будет ждать свой человек, который сможет оказать ему помощь.

На секунду ему показалось, что собака, которую Хана закрывала своей спиной, вдруг превратилась в человека.

Она с ужасом думала о том, что может наступить такой момент, когда ей придется вытирать кровь с лица родного отца или хозяина магазинчика на Дэнфорс-авеню, у которого покупала продукты.

Он идет, останавливаясь, чтобы взглянуть на фрагмент фрески на стене, где изображен осел в роще.

Она идет по коридору и забирается в свой гамак, который резко качнулся, когда ее ноги отрываются от пола.

Она заглядывает в комнату английского пациента, чтобы убедиться, что он еще спит.

Если бы ты знала, какое странное путешествие я проделал, чтобы найти тебя.

Он заметил, что всякий раз, когда поезд проезжал мимо кладбища, все крестились.

Когда его привезли и дали дозу морфия, чтобы заглушить боль в руках, он был большим животным, совершенно безучастным к жизни.

Мужчина с забинтованными руками находился в госпитале в Риме уже более четырех месяцев, когда случайно услышал имя медсестры, оставшейся с обгоревшим пациентом. Он резко повернулся от двери и подошел к группе врачей, чтобы узнать, где можно найти эту медсестру, чем немало удивил их.

Есть еще тайный ветер пустыни, название которого никто не узнает, так как король приказал забыть его и стереть из памяти, когда от этого ветра погиб его сын. Один народ был настолько приведен в ярость этим злым ветром, что объявил ему войну и отправился в поход в полном вооружении с поднятыми мечами только для того, чтобы быть быстро и полностью втертым в землю.

Наружная лестница со свисающими перилами была разрушена, и со стороны могло показаться, что на вилле никто не живет. Это было им на руку, так как обеспечивало относительную безопасность и защиту от бандитов, которые уничтожали все, что попадалось на пути. Она выращивала в саду овощи, а свечу зажигала только по необходимости по ночам. Тот простой факт, что вилла казалась грудой безжизненных развалин, защищал их, и она, еще не женщина и уже не ребенок, чувствовала себя здесь в безопасности. Хлебнув из ковша тягот и горестей войны, она решила для себя, что больше ее не заставят выполнять приказы и служить на благо всего прогрессивного человечества. Она будет служить и ухаживать за одним человеком – обгоревшим пациентом: читать ему, обмывать его, делать ему инъекции морфия…

Когда городок начал разлетаться на части от взрывов, как корабли в морской битве, солдаты перебазировались из походных палаток, разбитых в саду, в уже переполненные комнаты старого женского монастыря.

Он начал втирать в кожу на груди пациента пасту зелено-черного цвета, к ней был примешан порошок из растолченной кости павлина, который он выменял в одном из старых поселений к западу или к югу отсюда, зная, что это самое сильнодействующее целительное средство при ожогах.

Фигура мужчины напоминала одного из архангелов, которых он пытался рисовать в детстве, недоумевая, как в таком маленьком теле могут умещаться такие сильные мышцы для огромных крыльев.

Он снова что-то шепчет, погружаясь в глубокий колодец воспоминаний, которые мучают его с тех пор, как он умер для всех.

Потом объявления долго трепетали на ветру бахромой телефонных номеров, пока не превращались в те же самые ошметки, которые Митя аккуратно счищал, чтобы наклеить на их место новое объявление.

Жители отдаленных районов, где, как известно бесстрастной статистике, есть дети, которые, дожив до десяти лет, еще ни разу не видели Босфора, согласно данным опросов, не чувствуют себя стамбульцами.

Поэтому каждый раз, выходя из своей комнаты и начиная спор с ожидающей отца мамой, я знал, что пытаюсь найти аргументы не только против печальной и скромной жизни, уготованной мне Стамбулом, но и против планов моей мамы, мечтавшей, чтобы ее сын прожил самую что ни на есть обычную жизнь.

В первые лицейские годы я воспринимал одиночество как преходящее явление, потому что не был еще достаточно зрелым, чтобы принять его как неизбежность.

Если я замечал, как мило папа с мамой общаются с людьми, которых дома с презрительной усмешкой называли не иначе как жуликами и мошенниками, я совсем расстраивался.

Второпях нанося последние штрихи, я вдруг в страхе осознавал, что, рисуя родителей, заметил в очертаниях их тел кое-какие детали, на которые раньше никогда не обращал внимания.

Некоторые ученики, даже когда им задавали вопрос, ответ на который они знали, впадали в ступор, словно заяц, попавший в свет автомобильных фар.

Иногда буквы выстраивались в таком странном порядке, что волшебным образом напоминали мне те времена, когда я только начинал учить алфавит.

В те тяжелые минуты, когда ученика, переполнившего чашу терпения учителя упорным невыполнением домашнего задания или проказами, выводили к доске, чтобы перед всем классом побить и унизить, мое сердце начинало биться быстрее.

Поговаривали, что на верхнем этаже флигеля, в котором находилось лицейское общежитие и спортивный зал, рядом с санитарным пунктом находится и зубоврачебный кабинет.

Я раскладывал составленные знаменитым хорватским картографом Первитичем для страховых компаний карты Стамбула и улица за улицей, дом за домом прослеживал воображаемые пути моих героев, напрягая память, чтобы во всех деталях представить каждый цветочный магазин и питейный дом, каждую кофейню и лавку, в которые они могли заходить.

Я не очень удивился, когда узнал, что сто лет назад Тарабья, которая тогда была не популярным местом прогулок, изобилующим ресторанами и отелями для туристов, а тихой греческой рыбацкой деревушкой, в которой прошли детские годы знаменитого поэта Кавафиса, называлась Терапией.

Когда я оказывался зажатым между их ногами так, что еле мог вздохнуть, весь мир представлялся мне темным и душным лесом из мужских ног, облаченных в мятые брюки и грязные ботинки.

Летом деревянные дома приобретали темно-коричневый или матово-белый цвет и становились такими до хруста сухими и хрупкими, что, казалось, одной искры хватит, чтобы они вспыхнули, как сосновая щепка.

Больше всего я ненавидел, когда после матча мы попадали в толпу людей, которые, толкаясь, продвигались к выходу со стадиона.

Сейчас я и сам переехал в «другой дом», словно это было нужно для того, чтобы встретиться с моим двойником, живущим где-то в глубинах Стамбула. Однако перспектива этой встречи меня совсем не радовала.

Во время наших с ним долгих веселых прогулок я чувствовал (особенно в раннем детстве), что мир - это замечательное место, созданное для того, чтобы человек был счастлив.

Тонкие черты, фарфоровая белизна, легкий, словно нарисованный румянец и губки, с самого раннего детства сложенные в капризную гримаску, которая только иногда уступала место мимолетной игривой улыбке, пробегавшей, точно случайная рябь по застывшей воде дачного пруда.

И мальчиков, и мужчин она встречала только на улице, где единственной мужской улыбкой была глумливая, кривоватая ухмылка, которая заставляет убыстрять шаг и прятать лицо, словно от ветра или от стыда.

Сердце предательски замирало от стыда и вины, когда она догадывалась, что не похожа на улыбающихся нарядных девочек из старых детских книжек, на лучезарных советских детей с красивых плакатов, украшавших город.

Ты должна вернуться, потому что, если ты не вернешься, Женя останется совсем одна.

Между тем начинало темнеть, и Миша подумал, что приспособился наконец к безразмерному свободному времени, которое у него теперь было.

В палате имелся телевизор, и Оля попыталась отыскать какую-нибудь новостную передачу, чтобы понять, что же произошло на игровом фестивале.

Потом все ждали специально обученного человека из ЖЭКа, который, конечно же, пришел не сразу, потому что оказался то ли на поломке в другом подъезде, то ли просто выходил куда-то по своим делам.

Сандра - ее единственная подруга, и она, кстати, одна из всех называет ее не Олей, а Иолантой, потому что знает, что ей так приятнее.

Как же он орал на нее, когда Нина собралась вступать в «Молодую гвардию», чтоб через эту организацию достучаться до губернатора и нажаловаться на Маничкина, который уедал их всё сильнее.

Туган-Шона прыжком соскочил с коня, перерезал шейную жилу и, прижав стройную голову к сухой земле, гладил по жесткой скуле, творя вслух искупительную молитву, словно убаюкивал разгулявшегося перед сном ребенка, которого пока так и не успел произвести на свет.

С правого бока терлись о лошадиную шерсть, напитываясь горячим конским потом, емкие сумы с отчетами, деловой перепиской, секретными сведениями, в которых заключалась жизнь и смерть людская, что стоили недорого во все времена.

Хотел бы я знать, как ему объяснили, зачем он понадобился Страннику.

Мне чудится, будто я присутствую на удивительно глупом театральном представлении без начала и конца, где все действующие лица поперезабыли свои роли и несут отсебятину в тщетной надежде, что кривая вывезет.

Баскаки хлебали густое варево, и сопели, и чавкали, стягивая губами с костей молодое мясо, высасывали из разбитых костей жирный мозг и бросали обглоданные остатки собакам, что всегда предательски увивались за теми, у кого найдется пожрать.

Журналист Каммерер отыскал в округлой стене дверь, решительно толкнул ее и оказался в сводчатой комнате, где не было ничего, кроме стола, за которым сидел, подперши подбородок кулаками, длинноволосый юнец, похожий кудрями и нежным длинным ликом на Александра Блока, нарядившегося по вычурной своей фантазии в яркое и пестрое мексиканское пончо.

Белинский вообще не находит в Чацком ничего, кроме пошлости, и полагает, что комедия сильно выиграла бы как картина нравов, если бы Чацкого выкинуть.

Отвечая на такой упрек заранее, замечу, что материалы подбирались мною в соответствии с определенными принципами, в суть которых вдаваться у меня нет ни желания, ни особой необходимости.

Чудом выжившие в Великой войне, они вспоминали ее поденно в закрытом кругу понимающих, составлявших некий орден, куда пускали только тех, в чьих глазах навсегда застыли неподдельные холод и боль.

Не шел из головы ее тяжелый, опущенный к земле взгляд и то, как она вдруг полоснула по нему глазами, когда он сказал насчет откатов.

В нынешнем же моем положении мне все-таки приходится заняться этой проблематикой, поскольку никто так и не написал трактата о любви, который давал бы удовлетворительный ответ на занимающие меня вопросы.

Кандидат Максим, зажав автомат между коленями, заботливо придерживал Гая за поясной ремень, рассудив, что капралу, который так заботится об авторитете, не к лицу реять над скамейками, как какому-нибудь кандидату Зойзе.

На мгновение скривив рот, миссис Банкрофт свернула карту, которую изучала, когда я пришел.

Том и Дэзи остановились, поддавшись странному чувству неправдоподобности, которое всегда испытываешь, когда в живом человеке узнаешь бесплотную кинозвезду.

Мне всегда казалось, что я неплохо понимаю кошек, поскольку общался с ними с самого раннего детства.

Джо слышал, как ее голос, затихая, тащился вдогонку, пока сам он молча брел за отцом и Лесси.

Орлов сказал, что прямо напротив дома, где живет «бригадный командир» Гущин, снята квартира с телефоном.

Я не сомневался, что это и есть мисс Стэплтон, так как вряд ли в здешних местах приходилось рассчитывать на встречу с другими дамами.

Мне показалось, что бледное лицо Бэрримора побледнело еще больше, когда он услышал вопрос хозяина.

Ведь одному мне известна вся правда, и я рад, что настало время, когда уже нет причин ее скрывать.

Раскрыв зонт, дядюшка Майлз и Фейт поспешили к распахнутой двери, где столкнулись с сухопарой женщиной средних лет, отступившей в сторону, чтобы впустить их.

Мне смертельно хотелось спать, мне казалось тогда, что самое большое счастье, какое только может быть, это остановиться, лечь на выжженную траву и мгновенно заснуть, забыв обо всем решительно.

Сэр Генри не столько удивился, сколько обрадовался своему новому гостю, так как был уверен, что, узнав о событиях последних дней, Шерлок Холмс не усидит в Лондоне.

Однако, доктор Мортимер, я думаю, что вы поступите совершенно правильно, если сейчас же, без дальнейших отступлений, расскажете мне, в чем состоит дело, для разрешения которого вам требуется моя помощь.

Конечно, вам уже не терпится узнать, что же нужно сделать, чтобы заполучить мое бабло.

- Он сказал, что перестанет уважать самого себя, если деньги на процесс даст кто-то другой. Клялся, что, несмотря на всю свою бедность, отдаст последнее пенни, лишь бы уничтожить препятствие, которое отделяет нас друг от друга.

Мне были нужны деньги, чтобы заплатить за множество вещей, о которых я почти не думал в последнее время.

Потом я увидел, как всадник бросил поводья и вскинул к плечу винтовку, которую до тех пор держал наперевес.

Для меня почти не оставалось сомнений, что автор рассказа и был тем бледным и неизвестным человеком, в которого я тогда стрелял.

Знал он и то, что бывают такие страшные ураганы, в которых никто и ничто уцелеть не может. Но он давно решил, что, уж если случится такое, лучше быть здесь и погибнуть вместе с домом.

Надо будет подумать, как их развлекать, чтобы они не скучали.

Пол под ним сотрясался от глухих ударов прибоя, как когда-то в юности сотрясалась земля от залпов тяжелых орудий, когда он лежал невдалеке от полевой батареи.

Великое дело был этот камин зимой, и все незимние месяцы он поглядывал на него с нежностью и думал о том, как будет, когда опять настанет зима.

Эти исполинские ящеры так живучи, что, несмотря на страшную рану, крокодил еще успел вплотную подойти к молодому человеку, который, увязнув в тине, не мог сдвинуться с места.

Оружие, продовольствие, вода, боеприпасы были упакованы и навьючены на лошадей, которых сметливый и практичный бушмен пригнал в расчете, что они смогут пригодиться белым гостям.

Страшная мысль пришла им в голову, когда они увидели, как громадно это животное. Было вполне возможно, что Александра съел крокодил.

Так дошли до болотца, которое сохранило бесспорные доказательства того, что Александр здесь проходил. Вытянувшись на боку и выпучив глаза, лежал застреленный крокодил. Его могучие челюсти еще сжимали приклад карабина, длинные зубы впились в дерево, как железные гвозди.

Когда работорговцы увидели, что на них смотрят стволы крупнокалиберных карабинов, рассчитанных на слонов, они поняли, что белые незнакомцы держат их жизнь в руках. Тогда они побросали ружья на землю. И хорошо сделали, потому что оба наших каталонца, Альбер и Жозеф, были в таком состоянии, что еще немножко, и они бы застрелили работорговцев, как гиен.

Крик радости вырвался у чернокожих, когда они увидели, что возмездие близко.

Мастер Виль, полицейский из Нельсонс-Фонтейна, считал себя самым ловким из всех сыщиков Объединенного Королевства, но все же он был вынужден сознаться самому себе, что задача, которая свалилась ему на голову, полна необычайных трудностей.

Все трое разразились громким смехом, когда перед ними предстало зрелище, какого они еще никогда в жизни не видели.

Постояв в некотором недоумении, я решил войти в гостиницу и толкнул дверь, которая с ужасным скрипом открылась, когда я надавил на нее плечом.

Хотя Искрина Романовна слово в слово повторяла все, что говорили члены делегации, я понимал далеко не все.

Искрина Романовна, устроившись за моим левым плечом, шепнула мне на ухо, что готова мне помочь, если чего непонятно.

Симыч так увлеченно работал, что не слышал, как я вошел.

Если ты настаиваешь на том, чтобы играть в эту странную игру, вот тебе документ. 

Впрочем, уже через несколько дней Карнавалов обнаружил желание переселиться в Канаду, поскольку природа этой страны больше всего напоминала ему ту, среди которой он вырос.

Клэр, которая почему-то была уверена, что горничная будет обижена, если ее ни о чем не попросят, говорила: да, принесите, пожалуйста, граммофон с пластинками из кабинета

Помню, что я остался один в гостиной и кормил моего игрушечного зайца морковью, которую попросил у кухарки.

Изредка я с ужасом думал, что, может быть, когда-нибудь наступит такой момент, который лишит меня возможности вернуться в себя;

Она смеялась и рассказывала мне какие-то пустяки, которые я слушал с напряженным вниманием, пока не замечал, что Клэр просто забавляется.

И она смотрела мне в глаза, смеясь и жалея меня, и я знал, что она прекрасно понимала, почему я встал и вышел из комнаты.

Покончив с молоком, я вдруг обнаружила, что не знаю, как распорядиться обретенной свободой.

Я все кашляла и кашляла, никак не могла остановить приступ, пока не взяла стакан апельсинового сока с подноса, где стояла тарелка остывших куриных крылышек.

Мама переключалась на новую камеру, чтобы понаблюдать, как сомалийская горничная убирает в наших парижских апартаментах.

Ты прискорбно ошибаешься, если считаешь, что, спрятавшись здесь, заставишь Ланнистеров забыть о себе.

Она велела, чтобы ее разбудили, как только вы прибудете в замок.

Его приветствовали, когда он оставил арену, чтобы возвратиться в свой павильон.

Джон Сноу внимательно слушал его и узнал, как случилось, что мальчик, признавшийся в собственной трусости, оказался на Стене.

Он остался наверху, чтобы посмотреть, как солнце, садясь, окрашивает кровью западный небосклон.

Утверждают, что со всех сторон королевства сойдутся люди, чтобы сражением и на пиру почтить ваше назначение десницей короля.

На коленях у Пегготи была корзинка с припасами, которых хватило бы нам с избытком до самого Лондона, если бы мы решили отправиться туда в этой же самой повозке.

Голодный Генрих набросился на еду, и Нора испытала к отцу привычное раздражение, которое как будто развеялось, пока он бегал по похоронным делам.

Лошадь, опустив голову, еле передвигала ноги, словно ей было приятно томить ожиданием владельцев багажа, который лежал в повозке.

В моей памяти хранится впечатление, будто я прикасаюсь к указательному пальцу Пегготи, который она, бывало, протягивала мне, и этот исколотый иголкой палец шершав, как маленькая терка для мускатных орехов.

Моя мать слишком боялась ее, чтобы отказать в этой странной просьбе, даже если бы имела такое намерение.

Симеи многозначительно пробуровил его взглядом, как будто Лючиди притворялся, что не понимает то, что остальным уже давно понятно.

Официанты стали демонстративно покрывать наш стол скатертью, показывая, что тем, кто пришел только выпить стакан вина, пора уматывать.

Проблема в том, чтобы понять, когда то, что ты собираешься сделать, может что-то изменить.

Роза в старом коричневом свитере стояла перед домом на скамейке и, несмотря на холодную, ветреную погоду, мыла окна. Всегда в работе, чтобы соседи видели, какая она замечательная жена и мать…

Мы все чувствуем, что работа, которую ведет Чарли, имеет огромное значение.

Толпа расступилась, и мы вошли в главный конференц-зал. Немур весело помахал рукой репортерам и фотографам, собравшимся, чтобы из первых уст услышать о тех замечательных вещах, которые удалось сделать с обыкновенным кретином всего за три месяца. Очевидно, Немур предупредил их заранее.

Этот отчет обязан своим существованием Барту, которому пришло в голову, что я могу продиктовать его на магнитофон.

Слишком многим я обязан мистеру Доннеру, чтобы спокойно стоять в сторонке и смотреть, как его обкрадывают.

Я пришел в лабораторию пораньше, чтобы спросить доктора Штрауса или профессора Немура, можно ли мне пригласить Алису Кинниан в кино.

Когда я подошел к Джимпи, чтобы о чем-то спросить, и тронул его за плечо, он подпрыгнул, уронил чашку с кофе и облился с ног до головы.

Мне становится все труднее записывать свои мысли и чувства, потому что я знаю, что все мои отчеты обязательно будут прочитаны.

Сегодня я чувствую себя значительно лучше, хотя еще злюсь при мысли о том, что всю жизнь люди смеялись и издевались надо мной.

Лекси пошла к стойке, чтобы потрепаться с Эндрю, которого поставили за официанта.

Она представляла, как муж кружится в зале рука об руку с Морин, против которой и обратилась вся ненависть Ширли, крепчая с каждым глотком.

Уставившись на знакомую тень от торшера на потолке, Колин задумался, почему ему раньше не приходила в голову мысль, что это он убил Барри.

Говард медленно пошёл обратно в дом, чтобы взять ингалятор, который он держал в пиджаке, висевшем в подсобке, сразу за прилавком с деликатесами.

Она прочла это вчера утром, когда зашла на сайт совета, чтобы вычитать протокол недавнего собрания.

Несмотря на извинения Гэвина и его вялые признания в нежных чувствах, Кей так и видела, как он сидит нос к носу с Мэри на диване; вскакивает, чтобы помочь ей убрать тарелки, и уходит с ней в темноту.

В который раз Тесса попыталась разобраться, не довлеет ли над ней то, что сын у неё приёмный.

Думая о начальной школе, она вспоминала свою любимую спортивную площадку и раскидистое каштановое дерево, с которого каждую осень сыпались крупные, блестящие конские каштаны, каких она прежде не видела.

Гэвин, который сразу понял, что Мэри вовсе не рассчитывала попасть на званый ужин и готова тотчас же развернуться и убежать, похлопал рядом с собой по дивану.

Узкая дорога перешла в лесную тропу, и лёгкий речной ветерок погладил его по лицу, которое, как он считал, даже не успело покраснеть, потому что всё произошло слишком быстро.

Мамаша рассказала о посещении новой инспекторши, и Кристал задёргалась, представив, что подумала незваная гостья об их жилище, которое в последнее время совсем заросло грязью.

Не один год Саманта откидывала назад волосы и смеялась чаще, чем нужно, когда останавливалась на улице, чтобы перекинуться парой слов с Викрамом, у которого фигура была точь-в-точь как у Майлза, пока тот не забросил регби и не отрастил брюхо.

В углу стоял небольшой книжный шкаф, где биографии венценосных особ соседствовали с глянцевыми кулинарными изданиями, которые уже не помещались в кухне.

Не забудьте накануне праздника сказать королеве, что вы желали бы видеть, к лицу ли ей алмазные подвески.

Канцлер для виду порылся в ящиках, хотя и был уверен, что королева не там хранит важное письмо, написанное днем.

Охваченный безмолвным бешенством, которое, когда оно прорывалось, внушало этому монарху способность совершать самые жестокие поступки, он, побледнев, сделал шаг к дверям, ведущим в апартаменты королевы.

Королева Анна протянула руку, закрыв глаза и другой рукой опираясь на Эстефанию, ибо чувствовала, что силы готовы оставить ее.

Д’Артаньяну нетрудно было догадаться, что у такого простачка-мужа, каким был г-н Бонасье, кошельком, по всей вероятности, распоряжалась жена.

Богатые отдавали часть своих денег, и можно было назвать немало героев той щедрой на приключения эпохи, которые не добились бы ни чинов, ни побед на поле брани, если бы не набитые более или менее туго кошельки, которые возлюбленные привязывали к их седлу.

Паук, конечно, сидит внутри своей норки и дожидается, пока какое-нибудь насекомое не окажется поблизости. Вероятно, паук как-то умеет определять, достаточно ли близко насекомое, чтобы его схватить.

Около него на стуле сидел человек, которого я сначала принял за брата Джорджа, так как у него тоже была борода.

Увидев меня, Роджер приветливо вильнул хвостом и огляделся вокруг с видом посетителя, который знает, что он тут желанный гость.

Скоро прибудет полицейский, который не поверит детишкам, потому что все взрослые считают детей недоумками и врунами.

На санях, в ящике, лежал человек, для которого с земными трудами было покончено, ибо Северная глушь одолела, сломила его, так что он не мог больше ни двигаться, ни бороться.

Как сообщается, следствием установлено, что один из подсудимых, не имеющий постоянного места работы, разработал план кражи денег, для которого ему требовалось оружие. 

Она уже не нуждалась ни в чьем сочувствии и утешении. Пришла такая пора, когда властно потребовалось остаться одной, чтобы вспомнить многое из своей жизни.

В июне по Дону широко, как восточные ветры, загуляли слухи, будто чехословаки занимают Саратов, Царицын и Астрахань, чтобы образовать по Волге восточный фронт для наступления на германские войска.

Ребятишки, пасшие за прогоном телят, рассказывали, будто видели они, как Прокофий вечерами, когда вянут зори, на руках носил жену до Татарского кургана.

Я полагаю, что шахматные журналы заплатили бы недурные деньги, если б имели возможность ее напечатать.

Когда же говорили, что Аркадий Аполлонович своими глазами видел этого мага на сеансе, Китайцев только разводил руками и поднимал глаза к небу.

Летя галопом рядом с Маргаритой, Наташа с хохотом рассказывала ей о том, что произошло в особняке после того, как Маргарита Николаевна улетела через ворота.

Он настолько пришел в себя, что, хватаясь за голову, сумел сообразить, что шляпа его осталась в кабинете.

Ступни его ног были в илистой грязи, так что казалось, будто купальщик в черных ботинках.

Удивленная Маргарита Николаевна повернулась и увидела на своей скамейке гражданина, который, очевидно, бесшумно подсел в то время, когда Маргарита загляделась на процессию и, надо полагать, в рассеянности вслух задала свой последний вопрос.

Поражало безмолвных посетителей филиала то, что хористы, рассеянные в разных местах, пели очень складно, как будто весь хор стоял, не спуская глаз с невидимого дирижера.

Надо сказать, что в ответе Варенухи обозначилась легонькая странность, которая сразу кольнула финдиректора, в чувствительности своей могущего поспорить с сейсмографом любой из лучших станций мира. Как же так? Зачем же Варенуха шел в кабинет финдиректора, ежели полагал, что его там нету?

Возбуждение возрастало, и неизвестно, во что бы все это вылилось, если бы Фагот не прекратил денежный дождь, внезапно дунув в воздух.

Лишь только он получил от толстой фельдшерицы, которую звали Прасковьей Федоровной, огрызок карандаша и бумагу, он деловито потер руки и торопливо пристроился к столику.

Сделав несколько петель, вся компания под тревожную дробь барабана из оркестра подкатилась к самому краю сцены, и зрители первых рядов ахнули и откинулись, потому что публике показалось, что вся тройка со своими машинами грохнется в оркестр.

Один лунный луч, просочившись сквозь пыльное, годами не вытираемое окно, скупо освещал тот угол, где в пыли и паутине висела забытая икона, из-за киота которой высовывались концы двух венчальных свечей.

И все, кроме неподвижного прокуратора, проводили взглядом Марка Крысобоя, который махнул рукою арестованному, показывая, что тот должен следовать за ним.

И вот как раз в то время, когда Михаил Александрович рассказывал поэту о том, как ацтеки лепили из теста фигурку Вицлипуцли, в аллее показался первый человек.

Она не могла понять, отчего он бывал так особенно оживлен и счастлив, когда, встав с зарею и проведя всё утро в поле или на гумне, он возвращался к ее чаю с посева, покоса или уборки.

Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его выростала и крепла независимая от нее сила жизни.

Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их.

Сердце княжны Марьи так сильно забилось при этом известии, что она, побледнев, прислонилась к двери, чтобы не упасть.

Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые иссохшие ноги.

Николай увидал, что он через несколько мгновений догонит того неприятеля, которого он выбрал своею целью.

Ложа Элен наполнилась и окружилась со стороны партера самыми знатными и умными мужчинами, которые, казалось, наперерыв желали показать всем, что они знакомы с ней.

Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает.

Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто-то из прислуги - все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.

Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают, что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.

Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю...

Я подозреваю, что люди вступают в сговор, чтобы сделать меня счастливым.

Думаю, что Мюриель была настолько наивна, что рассказала ей, откуда у меня шрамы на руках.

Я немного постоял за дверью в благословенном одиночестве, обдумывая, что же мне делать с дневником Симора, который, и бы предметом, обнаруженным в саквояжике.

Он все хихикал мне в лицо и говорил, что мне всегда будет везти, если я не расстанусь с этой штукой.

Несмотря на ослепительное солнце, в субботу утром снова пришлось надевать теплое пальто, а не просто куртку, как все предыдущие дни, когда можно было надеяться, что эта хорошая погода продержится до конца недели и до решающего матча в Йельском университете.

Когда она остановилась, чтобы сбросить бежевые босоножки, он чуть не задохнулся.

Душа ее несколько омрачилась, когда она поняла, какой жалкой выглядела со стороны.

По голосу чувствовалось, что Джейн ощетинилась, как черная кошка, чья шерсть встала дыбом, переливаясь на свету всеми цветами радуги.

И каждый на собственном опыте знает, как гадко и больно бывает на душе, когда тебя обижают, точно зная, что ты не в состоянии достойно ответить на оскорбление.

Она знала, что сказал бы любой человек, если бы она попыталась рассказать ему, о чем она сейчас думает.

Она была готова к встрече с молодым уголовником, который прикидывается безумным, чтобы избежать наказания, но не ожидала ничего подобного.

Миллиган выражает уверенность, что это голоса людей, которые вышли из преисподней, чтобы мучить его.

Благочинный рассказывал про покойную игуменью, которую знал еще с тех пор, когда она молоденькой послушницей жила на архиерейском подворье в губернском Заволжске.

Но разговор был такой, что Эраст Петрович не заметил, как пролетело время.

Дорого бы я заплатил, чтобы поглядеть, как наш принц топит бронированную кастрюлю.

Фандорин включил внутреннюю связь, чтобы проверить, не уснул ли Маса.

Прежде  всего он определился по компасу, для  того чтобы в любой момент без  труда найти  место, где он оставил грузовик. Затем он повернул  линейку компаса по тому направлению,  в котором  скрылся  мальчик. Однако по азимуту Биденко не пошел, так  как  хорошо  знал, что,  двигаясь в лесу без компаса, мальчик непременно начнет забирать вправо.

Горбунов, ничуть  не  обидевшись  и сделав вид,  что ничего  не замечает, хлопотал по  хозяйству,  продолжая рассказывать батарейцам о  том, как его  вчера чуть не  убило в  пехотной цепи,  где он  заступил  на  место убитого Кузьминского.

Когда, подходя сзади, отец клал мне ладонь на шею и спрашивал, все ли мне понятно в домашнем задании, я съеживался.

Есть литература, которая считает, что все уже сказано, и стесняется самой себя.

Шум стоял такой, что по окончании трудового дня, когда замирали станки и приводные механизмы, он еще долго отдавался эхом в ушах работников.

Ее расспросы ни к чему не привели, и она поняла, что сын стал достаточно взрослым для того, чтобы иметь свои тайны.

Разделение близнецов отразилось на них очень болезненно, и, если бы я не знала, что это делается для их же блага, я могла бы счесть свой поступок жестоким.

Однако ему было нелегко смириться с мыслью, что их проблемы будет решать какой-то профессиональный крючкотвор, сующий нос в чужие дела исключительно ради того, чтобы на этом заработать.

Пожалуй, будет лучше, если я перестану вести дневник, потому что, когда я пишу, меня не покидает ощущение присутствия невидимого читателя, который заглядывает через мое плечо, следит за движением моего пера, коверкает написанные мною слова и извращает их смысл, беззастенчиво копаясь в сокровенных тайниках моей души.

Мне мучительна сама мысль, что кто-то посторонний мог прочесть мои записи. Я беспрестанно думаю о том, как этот чужак мог бы истолковать те или иные места в дневнике, ибо, когда я пишу только для самой себя, едва поспевая за ходом своих мыслей, я порой проявляю небрежность в подборе выражений, которые посторонний читатель может понять превратно.

С этой мыслью я направилась в библиотеку, где прослушала, делая пометки в блокноте, рассказ мисс Винтер о том, что случилось после ухода Эстер.

Унаследованное ими поместье было оценено в солидную сумму, хотя она и уменьшилась вследствие пожара, от которого сильно пострадал дом, ставший непригодным для проживания. Впрочем, все это вы можете узнать из прилагаемой копии документа.

Я пожалела, что нахожусь не в магазине, где мне нечего было бояться.

Мы молчали, пока я не почувствовала необходимость хоть что-нибудь сказать, дабы избавиться от тяжкого, опасно нарастающего груза мыслей, порожденных последним сравнением.

Миссиз так стосковалась по налаженному домашнему быту, что накануне приезда гувернантки даже начала повышать голос и отдавать распоряжения, на которые мы, разумеется, не обращали никакого внимания.

Войдя в библиотеку, я еще не успела занять свое место и раскрыть блокнот, как она продолжила с того самого момента, на котором в прошлый раз прервала историю, словно та успела заполнить ее до краев и неудержимо рвалась наружу.

Когда Джордж Анджелфилд удостоверился, что Изабелла ушла, он заперся в своем кабинете, не принимая пищу и посетителей.

В результате вышло так, что несколько поколений всех более-менее значимых британских мертвецов упокоилось в книжных шкафах на втором этаже нашего магазина, где я частенько составляла им компанию.

Ее спустили по лестнице так легко, словно она была пуховой подушкой, которую несли проветрить на свежем воздухе.