25 августа 1530 года над Москвой разразилась сильнейшая гроза. Гром грохотал, будто залпы тяжёлых пушек. Ослепительные молнии рубили, как саблями, чёрные тучи. Дождь лил потоками, смывая с земли пыль и грязь. И как раз во время грозы в Коломенском, в загородном дворце государя Василия III, у него родился сын. Как будто само небо подсказывало – в мир пришёл великий и грозный царь. Но разве мог кто-нибудь знать, что этого младенца назовут Грозным? Нет, он был обычным ребёнком. Радовал своих родителей. Сопел, завёрнутый в пелёночки. Смотрел на людей любопытными глазёнками. Пищал, требуя молока. В общем, был таким же милым и беспомощным, как любые детишки, которые рождаются в наши дни.

Но только время было совсем другое. И весь мир был другим. Даже Россия появилась совсем недавно, её создавал дедушка младенца, Иван III. В народе его прозвали Иваном Великим за высокий рост и великие дела. Из школьных уроков истории вы знаете, что большая и богатая Древняя Русь разделилась на отдельные княжества. Все князья были родственниками, они происходили от древнего князя Рюрика и называли себя «Рюриковичи». Но родство быстро забылось. Дяди, племянники, двоюродные и троюродные братья ссорились, воевали между собой. Ни к чему хорошему это не привело. Часть разрозненных княжеств разгромил и покорил хан Батый. Они стали платить дань могучей державе, Золотой Орде, возникшей на Волге. Другую, западную часть Руси захватила Литва.

Мы измеряем время часами, днями, месяцами, годами. В истории большие промежутки времени измеряют веками. Их принято обозначать римскими цифрами. Век – это 100 лет. Наш сайт рассказывает о событиях, происходивших в 1500-е годы. Это XVI (шестнадцатый) век. То есть от Рождества Христова прошло пятнадцать веков и идёт шестнадцатый.

В те времена не только Россия, но и страны вокруг неё были другими. Самой северной её соседкой была Швеция. Она была больше, чем сейчас, ей принадлежала ещё и Финляндия. А рядом с ней, в Эстонии и Латвии, располагался Ливонский орден – немецкие рыцари-крестоносцы. И шведы, и ливонцы враждовали с нашей страной. Много раз пытались захватить соседние русские земли. Ещё одной соседкой была Литва, объединённая с Польшей, – у них был общий король. Это была огромная держава. Ей принадлежали и Белоруссия, Украина, западные области нынешней России: Смоленск, Вязьма, Брянск. Граница проходила совсем близко от Москвы – за Можайском.

Иностранные учения, разрушавшие христианство, проникли и в Россию. Новгород был очень богатым торговым городом. Стоял возле границы, сюда приезжало много чужеземных купцов. Здешние бояре увлекались европейскими модами и обычаями. Хотели жить, как в Европе. В Новгороде появились проповедники, учившие заниматься магией, искать «тайную мудрость». Многим местным богачам это показалось новым, интересным. Да и жить так получалось удобнее. Ведь православие устанавливает посты, когда нельзя есть мясное, молочное. Устанавливает всякие запреты – нельзя воровать, лгать, развратничать. А если не верить по-православному, то ничего этого можно не соблюдать! Из Новгорода ересь (то есть ложная, неправильная вера) попала и в Москву.

Возникла большая секта. Но она была тайной. Все сектанты маскировались под православных. Но между собой, по секрету, хаяли христианство. Говорили, что Христос в мир не приходил, молиться не нужно. И Церковь не нужна. Рая и ада тоже нет. Значит, можно делать всё что захочется, за это наказания от Бога не будет. А важнее всего найти некую «древнюю мудрость». Тогда можно предсказывать будущее, повелевать природой, и даже демоны будут тебе служить. И через эту «мудрость» можно прийти к настоящему бессмертию. Ересь оказалась очень привлекательной. (Ну а как же, можно совершать любые грехи!) В секту вошли даже несколько священников и очень высокопоставленные вельможи. Боярин Иван Патрикеев со всей роднёй – а он был двоюродным братом Ивана III, главным его помощником, командовал армиями. Дьяк Курицын – он возглавлял международные дела. Жена наследника престола Ивана Молодого, Елена Волошанка (она была из Валахии – Румынии), её сын Дмитрий.

Василий III 20 лет прожил со своей женой Соломонией из боярского рода Сабуровых. Но оказалось, что она не может родить детей. В наше время обратились бы к врачам, а тогда подобные болезни лечить не умели. А если великий князь умрёт бездетным, престол достанется его брату. Встревожился митрополит Даниил. Представил, что случится, если государем станет Юрий. Он и с Сигизмундом уже связывался, и с заговорщиками. Будет переделывать Россию, как хочется боярам. Заведёт дружбу с поляками, католиками, согласится принять унию. Священники докладывали митрополиту и о том, что некоторые бояре связаны с сектантами. С их стороны Церкви тоже грозила опасность. Начнётся такая же буча, как в Европе, где протестанты взялись переделывать веру.

Угроза была такой страшной, что Даниил стал внушать государю – надо сделать всё возможное, чтобы у него появился сын. Раз Соломония не может его родить, нужно развестись и взять другую жену. Такое решение было очень тяжёлым. Ведь Василий жил с супругой хорошо и дружно. А разводы в те времена Церковь разрешала лишь в одном случае – если жена или муж пострижётся в монахи. Но митрополит доказывал: великий князь отвечает за всю страну. Чтобы уберечь Россию и Церковь, он и его жена должны пойти на такой шаг. Даниил беседовал с Соломонией, насколько это важно. Она согласилась пожертвовать собой. Сама попросилась уйти в монастырь.

1533 год выдался вроде бы спокойным. Никто не нападал. Осенью Василий III отправился в Волоколамск на охоту, которая не удалась в прошлом году. Но у него на ноге обнаружилась болячка. Казалось, что не опасная. Вызвали придворных врачей, иностранцев. Они начали лечить, и стало хуже, государь совсем слёг. Была ли это болезнь, которую не могли вылечить? Или великого князя отравили? Мы не знаем. Но были подозрительные вещи. В Москву в это время съехалось сразу несколько послов из западных стран. Словно чего-то ждали. А брату Юрию государь запретил сообщать про болезнь. Но тот откуда-то узнал, прискакал в Волоколамск с большим вооружённым отрядом. Василий не доверял ему. Сказал, что здоровье уже лучше, и повелел уехать. Но тот не послушался государя! Остался. Почему-то был уверен, что старший брат умрёт, и тоже ждал.

Хотя и Василий понял: ему уже не встать. Приказал везти себя в Москву. В Кремле собрал у своей постели митрополита, бояр, составил завещание. Назначил наследником сына Ивана. Ему было всего 3 года, и пока он подрастёт, власть передавалась матери. Но государь считал, что молодая женщина не сможет править страной. Вместе с боярами в помощь ей составил совет. В него вошли дядя Елены Михаил Глинский, бояре Василий и Иван Шуйские, Тучков, Захарьин-Юрьев, Воронцов и брат государя Андрей Старицкий. Любителя заговоров Юрия Дмитровского в совет не включили. Но великий князь сомневался в обоих братьях. Потребовал, чтобы они ещё раз поклялись быть верными маленькому Ивану. Василий догадывался, что при дворе есть враги. Убеждал бояр стоять за наследника, а мамке Аграфёне не отходить от ребёнка, беречь его.

Государю исполнилось 7 лет. По обычаю, в этом возрасте «мамку» должен был сменить «дядька». Начать уже мужское воспитание. Учить ездить на коне, стрелять, владеть саблей. Эту должность занял боярин Иван Фёдоров-Челяднин, дальний родственник мамки Аграфёны. А мать со своими помощниками обдумывала, что необходимо вразумить казанцев, пока они снова не полезли на Русь. Полетели приказы собирать полки на Казань. Но… опять обнаружилась измена!

Когда посадили в тюрьму заговорщика Юрия Дмитровского, сперва порадовался Андрей Старицкий. Ведь он был дядей государя, а теперь стал старшим в роду. Задрал нос и считал, что страной должен править он, а не Елена. Начал требовать, чтобы ему дали побольше земель. Но правительница догадалась, что это совсем не друг. Добавить ему новые владения отказалась. И отдавать ему власть не собиралась. Он обиделся. Уехал к себе в Старицу. В Москве вообще не показывался. Со своими родными и приближёнными ругал Елену как только мог. Она подозревала, что Андрей может что-то замышлять. Среди его слуг нашли таких, кто стал сообщать, что делается в Старице.

Правление Шуйских совсем допекло страну. Даже большинство бояр хваталось за головы. Но попробуй-ка выступи против таких правителей! Однако на место Даниила Церковный Собор выбрал нового митрополита Иоасафа. Он тоже понял – если так будет продолжаться, Россия погибнет. Иоасаф вроде бы ничего против Шуйских не предпринимал. Он лишь начал встречаться с боярами. Сегодня с одним поговорил, завтра с другим. Потом заглянул к государю. Но через митрополита бояре сговорились между собой. В июле 1540 года они вдруг сошлись вместе, явились к великому князю и попросили помиловать Ивана Бельского. Тот охотно согласился. Толпа бояр сразу двинулась в тюрьму, освободила Бельского и усадила на главное место в Боярской думе.

Иван Шуйский ошалел от неожиданности. Обиделся на бояр и отказался приходить в Думу. А им это и нужно было. Отобрали власть мирно, без драки. Иван Бельский составил новое правительство. Наместников, разорявших людей, поснимали. Заменили друзьями Бельских. Но знатных воров не наказали, награбленные богатства у них не отнимали. Ведь Бельский хотел переделать Россию по образцу Польши. А там знатных панов никогда не трогали. Новый правитель старался даже с Шуйскими помириться. Он хотел, чтобы в России все знатные люди получили «свободы», правили страной вместе. Но и выгоды получали вместе, а не одна семья. Бельский освободил и жену Андрея Старицкого с сыном Владимиром. Вернул им Старицкое княжество.

Макарий учил, что главное для государя – соблюдать четыре заповеди: храбрость, мудрость, справедливость и милость даже к тем, кто провинился. Ведь Сам Христос говорил: если ты простишь, то и тебе Бог простит. Именно так начал править Иван Васильевич. Он проявил мудрость и смелость, когда сверг Шуйских. Но хотел быть и милостивым. За страшные преступления в полной мере ответил только один Андрей Шуйский. Его помощника Кубенского посадили в тюрьму, остальных сообщников отправили в ссылки. Да и то государь вскоре всех простил, вернул ко двору.

Конечно, в возрасте 13 лет он ещё не мог править самостоятельно. Он возвысил своего пострадавшего любимца Фёдора Воронцова, поставил во главе правительства. А сам продолжал учёбу с митрополитом, читал книги. Получив свободу от надзора Шуйских, стал совершать путешествия по святым местам, по далёким монастырям. Иван Васильевич оставался очень скромным человеком. На севере по вечерам ещё бывает светло. Из-за этого в Кирилло-Белозерском монастыре великий князь и его свита ошиблись со временем, опоздали к ужину. Келарь, заведующий хозяйством, заявил, что после вечерней службы подавать еду уже нельзя. Но государь даже не подумал сердиться или спорить. Нельзя так нельзя – легли спать голодными.

Иван Васильевич стал царём, женился. Казалось, что и дальше всё будет прекрасно. Он решил сам возглавить поход на Казань. Потом и в России наведёт порядок. Но у государя оставались и тайные враги – среди бояр. Их совсем не устраивало, если царь возьмёт пример с отца и деда. Будет строго их контролировать, не позволит своевольничать.

Для похода на Казань стали заготавливать порох. Но кто-то указал складывать запасы в одной из башен Кремля, рядом с дворцом. А 12 апреля 1547 года вдруг начался пожар. Башня с порохом взорвалась. Царь и его близкие не пострадали, дворец уцелел. Но пожары в те времена были страшным бедствием. Ведь большинство домов на Руси были деревянными. Если заполыхает – попробуй потуши! Сгорело 2 тысячи дворов, погибло немало людей.

Иван Васильевич горел желанием защитить своих подданных от хищных соседей. Самому вести армию на Казань. Летом 1547 года поход сорвался из-за пожаров. Но царь перенёс его на зиму. Во Владимире собрали полки, тяжелые осадные пушки. В ноябре выпал снег, грузы можно было везти на санях. К войскам приехал государь и скомандовал выступать.

Но зима выдалась необычно тёплая. Вместо снега пошли дожди. Дороги развезло. В грязи завязли и орудия, и сани. Их выталкивали воины, тащили с огромным трудом. Из-за этого двигались очень медленно. Только через два с лишним месяца добрались до Нижнего Новгорода. Дальше надо было переправляться через Волгу. Но от оттепелей лёд подтаял. Когда по нему повезли сани с грузами и артиллерию, он стал проваливаться. Утонуло много пушек, в проломы падали и тонули люди. Царь себя не щадил, перебрался на остров посреди реки, руководил спасательными работами. Лёд разломало, и его отрезало от берега, государя три дня не могли вывезти.

Казанский хан Сафа-Гирей ненавидел христиан, но сам плохо соблюдал мусульманскую веру. Ведь мусульманам нельзя пить вино, а он так напивался, что однажды упал, ударился головой и погиб. Ханом стал его двухлетний сын Утемыш-Гирей. Пока подрастёт, за него должна была править мать Сююн-Бике. А её помощником стал свирепый и воинственный князь Кощак. Они обратились к Ивану Васильевичу, что хотят мириться. Но в Крым отправили других гонцов. Просили у Сахиб-Гирея военной помощи, чтобы продолжать войну с русскими. Этих гонцов перехватили в степях казаки, письмо доставили к царю.

Он узнал, что казанцы лгут. Как раз успели построить новый Пушечный двор, изготовить побольше орудий. Поход опять решил возглавить сам государь. Войска собрали во Владимире в ноябре 1549 года. В то время полками называли целые корпуса, и русская армия обычно разделялась на 5 полков. Большой полк – основные силы. Полки Правой руки и Левой руки прикрывали его с боков, Сторожевой – сзади. Передовой был авангардом, вёл разведку. Воевода Большого полка был главнокомандующим, ему подчинялись все другие начальники.

У Ивана Васильевича и Анастасии родился первый ребёнок, дочка Анна. Только прожила она недолго, умерла. Родилась вторая дочка, назвали Марией. Но и она умерла через 8 месяцев. В XX веке останки Марии нашли учёные, провели химический анализ и установили – девочку отравили мышьяком. Так же, как мать царя. Но Елена мешала боярам, а кому могла помешать малышка? Кому понадобилась её смерть? Сильвестру! Он говорил: вот видишь, из-за грехов отца и деда твой род проклят, Бог тебя карает. А ты не захотел исправить. Не послушался меня и «старца» Артемия, что надо перетряхнуть Церковь, отобрать у неё богатства и земли. Вот и наказание!

А как радовался царь победе над Казанью! Сколько людей освободили из неволи! И вдруг опять всё рухнуло, все усилия оказались напрасными. Сильвестр снова зудел: вот ещё наказание! А теперь уже ничего не поделаешь. От Казани придётся отказаться, Свияжск бросить. Потому что всё равно у тебя ничего не получится. Слушайся меня во всём. Начни переделывать Церковь, как я говорю. Тогда Бог тебя простит. Иначе будет ещё хуже.

После победы стали происходить странные вещи. Ещё недавно Курбский, Адашев и ещё часть воевод доказывали государю, что надо отступить. А теперь им почему-то не хотелось, чтобы Иван Васильевич вернулся домой победителем. Они убеждали, что по лесам ещё прячутся враждебные отряды. Поэтому царь со всей армией должен остаться на зиму в Казанском крае. Хотя с военной точки зрения это было просто глупо. Казань была полуразрушена, область вокруг неё разорена. Где стали бы зимовать 150 тысяч воинов? И чем кормиться? Начнётся осенняя распутица – припасы не подвезёшь, люди будут голодать, болеть на холоде, мёрзнуть. И разве нужен царь с огромной армией, чтобы гоняться по лесам за мелкими отрядами?

Но другие бояре, родственники царицы Захарьины и Морозов, говорили, что надо возвращаться. Иван Васильевич согласился с ними, а не с советниками из «Избранной рады». Наместником в Казани он назначил князя Горбатого-Шуйского. Дал ему 4 с половиной тысячи воинов – такое количество вполне могло разместиться в городе. Петра Шуйского с большим гарнизоном государь оставил в Свияжске. А остальные полки выступили домой.

Из-за болезни царя и нападений крымцев большую армию в Казань послали только в конце 1553 года. Русские громили мятежников, и те вроде бы покорялись. Но предводители удирали в соседнее Астраханское ханство. Получали там помощь, возвращались с отрядами воинов. И восстание полыхало снова. Царь пытался по-хорошему договориться о мире с астраханским ханом Ямгурчеем. Отправил к нему посла. Но тот вместо переговоров посадил его в тюрьму.

Чтобы усмирить Казанский край, надо было разобраться и с Астраханским ханством. В степях возле Каспийского моря кочевали ногайцы. Их было две орды. Одна, князя Юсуфа, враждовала с Россией. А другой правил князь Исмаил, он хотел дружить с русскими. Иван Васильевич предложил ему – поставить ханом в Астрахани его родственника Дервиша-Али. А за это Дервиш-Али признает себя подданным царя.

Когда русские взяли Астрахань, хан Девлет-Гирей и турецкий султан пришли в ярость. Орды крымцев стали нападать на нашу страну каждое лето. Царь отправлял навстречу свои полки. В степях происходили жестокие бои. А султан Сулейман изображал, будто дружит с Иваном Васильевичем, присылал ему очень уважительные письма. Но на самом деле давал Девлет-Гирею своих воинов и пушки, призывал на войну ногайцев.

В Астрахань к Дервишу-Али приехали агенты крымцев и турок. Привезли ему золота. Предложили – лучше подчиняйся султану. Он даст тебе богатства, ты останешься ханом. А когда отберём у русских Казань, тоже тебе отдадим. Дервиш-Али оказался человеком очень неблагодарным, коварным. Его же сделали ханом русские. Но перейти к врагам ему показалось очень заманчивым. Только он боялся – ведь царь пошлёт войска. Но агенты Сулеймана и Девлет-Гирея пообещали, что ему пришлют сильную помощь. А если царь начнет собирать против него воинов, на русских ударит вся крымская орда. Им станет не до Астрахани, придётся защищать свои города. Дервиш-Али согласился. Стал сговариваться с астраханскими вельможами, потихоньку готовить свои отряды.

Иван Васильевич старался установить справедливость. Принял новые законы, очень хорошие для того времени. Но они не выполнялись! Потому что на всех высоких должностях сидели приятели «Избранной рады». Хищничали так же, как прежние начальники. По новым законам в суде вместе с наместником должен был заседать земский староста и его помощники, целовальники. Следить, чтобы всё было по закону. Но они боялись наместника. Выступишь против него – он отомстит. Жаловаться на него царю? Твоя жалоба попадёт к Адашеву, а наместник – его друг. Тебе же самому хуже будет.

Подати по новым законам установили справедливые. Богатые должны платить больше, бедные меньше. Но эти подати собирали наместники с волостелями. Богатый принесёт взятку, и с него вообще не брали. И со своих приближённых не брали. А недостающие деньги требовали с бедных, разоряли их. Пьянство на Руси запретил ещё Иван III. Дозволялось варить пиво и делать хмельной мёд только на праздники. Водка и другие спиртные напитки вообще не продавались, чтобы народ не спивался. По законам за их продажу били кнутом, сажали в тюрьму и отбирали всё имущество. Но к начальнику приходил богатый жулик и предлагал: давай я открою кабак. А часть прибыли – тебе. Тот соглашался. В тайных кабаках собирались воры, разбойники, пропивали добычу. И начальники их как будто не замечали.

Россия производила всё больше ценных товаров. А по Волге, через Астрахань, приезжали восточные купцы, привозили товары из Персии, Средней Азии, Индии. В Европе они стоили бешеные деньги, Россия могла бы получать огромную прибыль. Шведов вроде бы вразумили. Построили порт на Неве. Но от Невы путь в Балтийское море лежал через Финский залив. Вдоль берегов Эстонии, принадлежавших Ливонскому ордену. И русских купцов в Европу он по-прежнему не пускал.

После победы над Швецией ливонцев припугнули – выполняйте прежний мирный договор, с разрешением свободной торговли. Иначе вам может быть то же самое. Они и в самом деле забеспокоились. Но вместо того чтобы выполнить справедливые требования, они… обратились к польскому Сигизмунду. В сентябре 1557 года заключили с ним союз против России! По этому договору не русским, а полякам Орден предоставил свободную торговлю через свою страну. Мало того, официально пообещал, что не будет пропускать в нашу страну никакие товары, нужные для войны. И европейских специалистов, которые могут познакомить русских с какими-то новыми изобретениями, тоже пропускать не будет. Немецкие рыцари открыто и нагло отбросили мирный договор с Россией!

Советники убеждали царя – Ливонский орден уже победили, на него можно не обращать внимания. А перемирие очень полезно, можно собрать все силы против главного врага, крымского хана. Правда, Девлет-Гирей после своего зимнего бедственного похода уже сам просил о мире, прислал в Москву послов. Но Адашев арестовал их и отправил в ссылку. Отбросил даже возможность замириться.

Весной 1559 года на Днепр послали брата царского приближённого, Данилу Адашева с 8 тысячами детей боярских, стрельцов и казаков. Они на лодках вышли в море. Высадились в Крыму. Там поднялся переполох. Татары в страхе бежали вглубь полуострова. Хан в общей суматохе не мог собрать войско. Царские воины и казаки две недели хозяйничали в крымских городах. Набрали огромную добычу, освободили множество невольников и отплыли назад. Девлет-Гирей пробовал перехватить их на Днепре, послал войско туда. Но казаки и стрельцы уже знали, что делать. Засели на островах, били татар пулями, и они ушли ни с чем. Да ещё и на Дону действовали атаман Черкашин и князь Вишневецкий. Они тоже разгромили несколько крымских отрядов.

После разгрома рыцарей под Эрмесом Ливонский орден вообще развалился. Многие города и замки стали сдаваться без боя. Но магистр Кеттлер обратился к Сигизмунду, что отдаёт Ливонию ему, пусть забирает себе. Король Дании объявил западные районы Эстонии своим герцогством, поставил там герцогом брата Магнуса. А в Швеции король Густав, крепко получивший от русских, побаивался воевать. Но он умер. Королём стал его задиристый сын Эрик. Он послал солдат, занял северную Эстонию. Царю отправил грубое и угрожающее письмо. Сразу же и Девлет-Гирей передумал мириться. Оценил – на русских ополчилось вон сколько стран! Им придётся худо. Значит, и крымцы смогут хорошо пограбить.

Казалось, и в самом деле Россию начнут теперь громить со всех сторон. Против неё оказалось уже не одна, а четыре державы! Однако международные дела теперь возглавлял не изменник Адашев. Ими руководил сам царь. Он повёл себя очень мудро. Определил: кто самый опасный противник? Польша и Литва. К Сигизмунду государь отправил послов. Но сделал вид, будто ничего не знает о коварстве короля, о его письмах к Девлет-Гирею. Послал такие же предложения, как Адашев: мир, союз против хана. Почему он так поступил? Потому что знал – по польским законам войну объявляет не король. Для этого нужно решение сейма. Соберутся паны и шляхта. Многие из них действительно желали союза против крымцев. Вот и пусть обсуждают, спорят. А Россия получит время подготовиться к новой войне.

Из-за плохих действий воевод целый год войны прошёл впустую. Государь понял: ему надо самому возглавить армию. Так же, как под Казанью. Нанести такой мощный удар, чтобы Сигизмунд и паны стали просить о мире. Иван Васильевич задумал собрать побольше сил на одном участке. Проломить вражескую оборону и взять какой-нибудь важный город. Он выбрал Полоцк. Это был самый большой и самый богатый город в Белоруссии. Укрёплен он был очень сильно. Два ряда стен, внешние и внутренние. Но литовцы не ожидали, что русские нападут на него. Считали – сперва они будут осаждать другие крепости, возле границы. А до Полоцка не доберутся.

Государь перехитрил неприятелей. В декабре 1562 года он собрал в Можайске все русские войска. Привезли много орудий, съехалось 150 тысяч воинов. Царь сам объяснял всем, что белорусы – не враги нам. Они наши православные братья, часть Древней Руси. На несколько веков они попали под власть чужеземцев, католиков. А сейчас мы идём освобождать их. С армией ехали епископ, много священников. Взяли с собой святыни – чудотворную Донскую икону Пресвятой Богородицы, крест святой Ефросиньи Полоцкой.

В конце 1563 года Иван Васильевич потерял нескольких близких людей. Умер ногайский князь Исмаил, друг России. Его место занял сын Тинехмат, высматривавший, где можно пограбить. Скончался и брат царя Юрий. Через 400 лет учёные установили – он был отравлен. Кому мог помешать несчастный глухонемой? Только сторонникам Владимира Старицкого. Юрий же был родным братом царя, имел больше прав на трон. Теперь соперниками Владимира остались только сыновья государя.

А 31 декабря умер старенький митрополит Макарий. Он хотел, чтобы его место занял настоятель Благовещенского собора Афанасий. Но митрополита выбирал Освященный Собор. И выяснилось, что на этот пост рвётся Новгородский архиепископ Пимен. Его поддерживали как раз те бояре, кто заступался за изменников. На его стороне был и Владимир Старицкий. Иван Васильевич заподозрил, что это неспроста. Добился, чтобы митрополитом выбрали не его, а всё-таки Афанасия.

Слово «опричнина» существовало на Руси давно. «Опричь» означало «кроме». Если умирал дворянин или боярин, часть его имения передавалась сыновьям. А некоторую часть оставляли их матери. Её и называли «опричниной» – кроме доли сыновей. Почему же «опричниной» назвали чрезвычайное положение?

Бояре были очень гордыми, заносчивыми. Поэтому и изменяли. Иван Грозный решил обезвредить их на будущее. Приучить их верно служить государю и России. А главная сила боярских семей была в их огромных вотчинах (наследственных владениях). Удельных княжеств давно не существовало, князья превратились в бояр. Но у них сохранились вотчины в их бывших княжествах. У Шуйских возле Шуи, у Ростовских возле Ростова, у Суздальских возле Суздаля.

Из этих вотчин вельможи получали свои богатства. Здешние крестьяне привыкли работать на них, до сих пор считали их своими князьями. Воины и слуги у бояр тоже были как бы семейными. Дед воина служил в дружине у деда нынешнего боярина, отец служил у отца, и сам воин продолжал эту службу. Привык, что он подчиняется своему хозяину, а уж царю – во вторую очередь. А местные дети боярские – мелкие дворяне, служили-то государю и поместья получали от него. Но тоже знали: в их районе этот боярин – главный авторитет. Обращались к нему по каким-то делам. Боярин становился их покровителем и предводителем.

Когда Сигизмунд обманул султана и крымского хана насчёт своего наступления, они обиделись. Султан убедился, что Россия не развалилась. Решил больше не лезть на неё. Вместо этого двинулся захватывать Венгрию, принадлежавшую германскому императору. И Девлет-Гирею приказал вести туда свою орду.

А на Литву Иван Грозный начал наступление… крепостями. Так же, как действовала его мать и как он сам строил Свияжск. Зимой русские на своей территории рубили деревья. Строили стены и башни. Делали на брёвнах пометки и разбирали. Весной царское войско вступало на неприятельскую землю. Брёвна сплавляли по реке до нужного места. По сделанным знакам очень быстро собирали станы. Пока паны опомнятся – крепость уже стоит. С пушками, сильным гарнизоном. Попробуй возьми её! За короткое время построили четыре крепости: Усвят, Ула, Сокол, Копие. И каждая отхватила у врагов целый район.

При дворе римского папы давно поняли, что мировым центром Православия становится Россия – она поддерживает православных и в Литве, и в Османской империи. Тем важнее было её сокрушить. Так разгромить, чтобы она развалилась, ослабела и согласилась принять унию. Тогда конец Православной Церкви, папа станет главой всех христиан. Но Иван Грозный побеждал всех врагов. Советники папы решили: это из-за того, что противники русских действуют поодиночке. У католиков были очень хитрые дипломаты. Были профессиональные шпионы – иезуиты. Взялись организовывать всех соседей нашей страны. Пусть навалятся на неё вместе, с разных сторон.

В Швеции король Эрик выбрал мир с царём и воевал с Сигзмундом. Это получалось выгодным и для шведов, и для России. Из Нарвы через шведские порты шли корабли с русскими товарами, их продавали по всей Европе. Но в Швеции появились агенты поляков и папы. Действовали так же, как в нашей стране. Настраивали знатных вельмож, графов, баронов – ваш Эрик хочет брать пример с России, править самому, как царь. А вам лучше дружить с Сигизмундом, чтобы у вас были «свободы», как у поляков с литовцами.

В августе 1569 года обстановка была очень напряжённой. Турки как раз шли к Астрахани (а Владимир Старицкий так и стоял с армией в Нижнем Новгороде). И в это время дворянин из Новгорода Пётр Волынский, один из честных и верных воинов, доложил царю – он узнал про заговор. Сообщил, что архиепископ Пимен и новгородские бояре заключили договор с Сигизмундом. И один экземпляр этого договора хранится в тайнике в храме Святой Софии. Иван Грозный никогда не спешил с обвинениями. А вдруг клевета? Или какая-то ошибка? С Волынским он послал в Новгород своего человека. Потихоньку проверить – правда ли это?

Но пока шло разбирательство, заговорщики начали действовать. Царица Мария Темрюковна была здорова, а 6 сентября вдруг умерла в мучениях. О причине догадались сразу – яд. Похоже, что отравили и сына Ивана. Он тяжело заболел, но выжил. Почему не пострадал царь, мы не знаем. Может быть, отвлекли дела, опоздал за стол. А может быть и так, что Мария, горячо любившая мужа, решила оберегать его. Стала тайком от него первой пробовать блюда, приготовленные для царя.

В 1569 и 1570 годах возобновилась эпидемия чумы. Теперь она добралась и до центра России, в Москве умирало по 600 человек в день. В Новгороде в общих могилах похоронили 10 тысяч. Как и в прошлый раз, чума совпала со страшной жарой, засухой. На полях погиб урожай. Во многих районах люди стали голодать. На борьбу с бедствиями царь направил и воинов, и чиновников, и опричников. Привлёк Церковь. Голодным раздавали хлеб из государственных и церковных запасов. Монастыри брали на воспитание осиротевших детей. Монахи ухаживали за больными – часто сами заражались и умирали. Царь ввёл новые, ещё более строгие санитарные правила. В городах специальные патрули проверяли улицы. Если в доме кто-то заболел, его сажали на карантин. Выходить из этого дома или входить в него запрещалось под страхом смертной казни. Из осуждённых преступников и из добровольцев (за очень большую плату) создавались бригады собирать и хоронить умерших.

Польская держава тоже сильно пострадала от чумы. Провалились и турецкий поход, и заговор, на которые надеялся Сигизмунд. Он предложил перемирие на три года. Положение в России было тяжелым, и Иван Грозный согласился. Но паны вели себя нечестно. Сами-то получили передышку, а на русских подстрекали шведов, крымцев, турок. Султана Селима Пьяницу поход на Астрахань ничему не научил. Его настраивали европейские советники, и мириться он не желал. Девлет-Гирей тоже. Он-то, в отличие от турок, благополучно увёл свою конницу от Астрахани. И даже усилился – теперь на его сторону перешли ногайцы.

Весной 1571 года Сигизмунд снова стал подстрекать крымского хана. Упрекал, что тот не отрабатывает полученные деньги. За три года не причинил русским никакого вреда. Хотя и Девлет-Гирей специально в прошлом году вёл разведку. Он поднял всю свою конницу. Присоединилась ногайская орда. Хан наметил захватить и разграбить город Козельск. Но по дороге к нему явилась группа дворян – Башуй Сумароков, Кудеяр Тишенков и ещё несколько изменников.

Это были остатки заговорщиков, которых не сумели выловить. Жили в страхе, что их вот-вот арестуют. При первом же случае убежали к врагам. Они рассказали хану, что в России многих воинов погубила чума. Что оставшиеся силы царь послал в Ливонию. Сейчас у него мало ратников. Предатели звали Девлет-Гирея идти прямо на Москву. Обещали провести его удобной дорогой. Показать броды через Оку, о которых мало кто знает. Хан воодушевился – вот это подарок! Захватить столицу!

За границей про русских во все времена писали много вранья. Особенно во время войны. Вот представьте, сколько пакостей придумывали про нашу страну фашисты в Великую Отечественную! Дескать, мы вообще неполноценные, недочеловеки. Но и во времена Ивана Грозного было то же самое. Поляки и немцы писали про царя и Россию кто во что горазд. Такую работу Сигизмунд поручил Курбскому и ещё нескольким предателям. Они старались сочинять пострашнее. Какой царь свирепый, казнит всех подряд. Врать совершенно не стеснялись. Описывали, будто Грозный перебил всех пленных в Ливонии. А эти пленные оказались живыми и здоровыми – когда государь отдал их Магнусу. Перечисляли множество бояр, которых он как будто казнил. Но выясняется, что эти бояре потом жили и продолжали служить царю. И даже смерть митрополита Филиппа тоже свалили на Ивана Грозного.

Лгали и о том, будто царь казнил совершенно невиновных людей. А о том, что это были заговорщики, предавали свою родину, пытались убить и государя, и его близких, об этом помалкивали. О том, что у него отравили двух жён, тоже помалкивали. И не только двух. Мы уже рассказывали, что семейная жизнь государя не была его личным делом. Считалось – в стране должен быть не только царь, но и царица. И двое сыновей – маловато. А вдруг оба погибнут? На Руси старались, чтобы семьи были большие, многодетные. Ивану Грозному снова надо было жениться. Он занялся этим через два года после убийства Марии Темрюковны. Осенью 1571 года – как раз когда выпала передышка между двумя ханскими нашествиями.

Некоторые бояре не могли успокоиться, что царь поставил их на место, навёл порядок в стране. В 1575 году был раскрыт ещё один заговор. В него входили приближённый государя князь Тулупов с несколькими родственниками, ещё три члена Боярской думы. Входили и четыре высокопоставленных служителя Церкви во главе с новым архиепископом Новгорода Леонидом. Злоумышленники опять были связаны с сектантами. Готовились отравить царя и его сыновей. Архиепископ (изображавший из себя православного) даже нашёл каких-то колдуний, вместе с ними колдовал, чтобы государь погиб. Хотя на этот раз заговорщики ничего не успели сделать, попались. Их арестовали, 29 человек казнили.

Но после этого Иван Грозный принял загадочное решение. Одним из самых верных и честных его помощников был служилый царь касимовских татар Саин-Булат. Он был прекрасным военачальником. Любил государя и одобрял, как он правит страной. Саин-Булат полюбил и православную веру. Принял крещение, его стали называть Симеон Бекбулатович. А теперь Иван Васильевич вдруг объявил его великим князем всея Руси. Поселил в своём дворце в Кремле. Сам переехал в другой дом. На заседаниях Боярской думы и правительства Симеон Бекбулатович сидел на троне. А Иван Грозный низко кланялся ему, садился с боярами. Обращался к нему униженно: дескать, просит тебя «Иванец Московский».

Папа и иезуиты видели – прошлые атаки на нашу страну не помогли. Она опять возвышалась, становилась великой мировой державой. Значит, нужен был удар вообще невиданной силы. А когда Россию сокрушат, царя можно заставить принять унию, подчинить папе Православную Церковь. И такой удар уже готовился.

Положение Стефана Батория казалось ужасным. Он был в ссоре с турецким султаном. У себя в Польше воевал со сторонниками императора Максимилиана. А Иван Грозный уже договорился заключить с императором союз. Но Максимилиан был старичком, он умер. У него было несколько сыновей. По германским законам входившие в империю короли, князья и епископы должны были выбрать нового императора. Папа и иезуиты уже заранее подготовили, чтобы избрали Рудольфа II. Он был воспитанником иезуитов. И его приближёнными стали иезуиты.