Помните, какую орфографию считал хорошей М. В. Ломоносов? Он хотел, чтобы она не очень удалялась от выговора и чтобы было ясно «произвождение слов». Но как соединить эти разные принципы? Ломоносов не знал. Не было руководящей мысли, которая позволила бы точно решать, что на пользу орфографии и что во вред, что в духе всего нашего письма и что противоречит ему.

Фонемная орфография и есть исполнение желаний Ломоносова.

Следы произвождения слов не закрыты. Мы обозначаем фонемы; значит, позиционные чередования между звуками сняты. Звуки разные, но фонема одна, поэтому и буква одна. Помните, что мы сделали со словом холод и его однокоренными братьями? Какие только звучания не принимает корень! И такой он, и этакий! Меняется в каждом слове! Холод, холодному, холода, холодцу, холодновато… (Угадайте, в каком из этих слов корень-оборотень получил такой облик: [хълаццу́]?)

Но мы отвлекаемся от этих перемен. Морфема предстает в своем устойчивом, фонемном виде. Да, очень ясно видны следы произвождения слов. Видно, что все слова однокоренные.

К произношению близко ли? Как будто далеко ушли мы от произношения. Говорим: [хълъднава́тъ], а пишем холодновато. Говорим [хълацца́], а пишем холодца.

Но произведем опыт. Фамилия у нее была Порожковская и жила она в городе Перетянужске. Дайте прочесть эту фразу вслух десяти, ста, тысяче ваших друзей, — если у вас есть тысяча друзей. И все они произнесут так: [пърашко́фскъйъ] (фамилия), [п^ьир^ьит^ьину́шск] (название города). И фамилия, и город выдуманы. Вся тысяча ваших приятелей не слышали таких слов. Почему же прочли одинаково? Были бы эти слова обычные, вы бы ответили: слышали, как произносятся эти слова, поэтому и сами произнесли, как принято.

Но здесь такой ответ не подойдет. Очевидно, буквенная запись этих слов, по правилам нашей орфографии, достаточно хороша, чтобы вызвать правильное произношение, у всех одинаковое. У всех, конечно, кто владеет литературным (культурным) языком.

Например, буква Ж перед К цли С (ПороЖковская, ПеретянуЖск) всегда читается как [ш]: буква С — достаточно острый сигнал, что Ж произносится как [ш]. Так же и с другими буквами.

Видно, фонемное письмо «не удаляется от выговора».

М. В. Ломоносов был бы доволен нашим письмом. И, как ученый, он, вероятно, был бы рад, что найден принцип этого письма: фонемный.